Александр Зиборов - Пояс Перуна, или Витязь познания

Потом пришла дерзкая мысль: только ли набедренную повязку могу я получить из бывшей оболочки моего кокона?.. Перепробовал – и успешно! – сотворение различной одежды: штанов, шаровар, брюк, смокингов, ботинок, рубашек, курток, плащей. Раз меня даже облекли сплошные стальные рыцарские доспехи (вспомнились турниры, замки, крестовые походы и многое другое), но ходить в них было неудобно.

Я вернулся к простой льняной набедренной повязке. Самое простое и удобное. Цвет выбрал неброский, неяркий, серо-зелёный, близкий к цвету листвы, травы и пыли.

В процессе таких экспериментов в мысли вклинились слова Пояс Перуна. Они означали что-то очень знакомое и очень важное для меня. Но попытки вытащить на свет и рассмотреть их не увенчались успехом – словно канат не пролезал в игольное ушко.

Меня поразило, что мой бывший кокон преображался то в скромную по размерам набедренную повязку, то в большие и массивные металлические латы: как ему удалось быть и маленьким, и большим?.. Ответ пришёл, словно свыше: я раньше знал, что он имел такую структуру, которая существовала одновременно в нескольких измерениях и различных временах. Я видел лишь небольшую часть, как у айсберга. И я чувствовал, что знаю ещё далеко не все его свойства.

Поглощённый размышлениями, я позабыл про окружающую меня реальность, а ей следовало уделять гораздо больше внимания. Вспомнив про осторожность, я обострил свои чувства и принялся сканировать окрестность. Глаза впитывали виды местности, уши улавливали малейшие звуки, нос – запахи. Заработало какое-то непонятное внутреннее чувство: я ждал, и спустя менее минуты услышал женский крик. И сразу же поспешил на него с предельной скоростью.

Женщина находилась на высоком дереве, а рядом с ней на соседней ветке сидел ещё и старик, судорожно вцепившийся за шершавый ствол. Оба страшно испуганные.

Внизу под ними бесновался зверь. Я улыбнулся, он напомнил мне бегемотика, только морда и лапы были иными. Огромные клыки раздирали ствол дерева, на треть оно уже было перегрызено.

«Не будь меня, эти бедолаги наверху бы долго не продержались, – подумалось мне. – Им повезло».

Удивился, что почему-то не испытываю страха. Шёл на зверя спокойно, словно зная наперёд, что одолею его. Он заметил меня, ощерился клыкастой пастью и бросился в атаку.

Я встал в стойку и в самый последний момент, когда он широко раскрыл рот, я сунул прямо в него свой кулак, одновременно ухватился за загривок и стал притягивать к себе, чтобы рука проходила всё дальше и дальше. Зверь рванул мою ногу когтистой лапой. От боли я охнул, в отместку вцепился во внутренности его горла всей пятернёй, крепко сжал ладонь и рванул на себя, выдирая наружу мягкую плоть гортани. И сразу же отскочил в сторону…

Зверь забился, хрипя и фонтанируя кровью, в предсмертной агонии.

А я занялся своей раной. Она была довольно глубокой. Аккуратно свёл рваные края, придерживая рукой кожу.

Около меня оказалась девушка, сочувственно глядя на мои действия. Она без всяких сомнений рванула рукав своей рубашки, оторвала и протянула мне со словами:

– Давай я перевяжу рану!

Я покачал головой. Она не отставала:

– Я умею это делать? Ты не веришь мне.

– Рана небольшая, перевязывать не нужно.

– Рана очень большая! Я же вижу.

Словно предвкушая сюрприз, я отвёл руку. Девушка посмотрела, и глаза её расширились: раны уже практически не было. На её глазах бесследно исчез и шрам. Откуда-то я знал, что именно так и будет.

Практически бесшумно рядом оказался старик. Он глядел на меня, словно на сверхъестественное существо. Я понял, что это именно так, хотя внешне я похож на обычного человека.

– Ты – Витязь! – прошептала девушка.

Я согласно кивнул. Похоже, это было моим именем. Хотя не совсем. Не именем, но – моим естеством, моей сущностью.

Девушка оглядела меня с головы до ног. Я застеснялся своей наготы… почти наготы. Откуда-то я знал, что я наг и это не есть хорошо. Тут же поправил себя: «Это нехорошо. Неприлично…» Оказывается, я знал и такие слова. Испытывал довольно сильное стеснение.

Настороженно глядя на меня, старик спросил меня, указывая на лежавшую тушу зверя:

– Ты заберёшь шкуру кротовина?

– Это крот?.. То есть, кротовин?

– Да, господин, именно так. Его кожа очень прочная, ей износа нет. И она совершенно целая, без единой царапины!

– Дарю её вам. Тебе и ей, – я показал на девушку.

– Это моя внучка, – пояснил старик.

– Бери, кротовин ваш. А вы не могли бы дать мне взамен какую-нибудь одежду?