Михаил Шуваев - По ту сторону пространства [СИ]

Приведя ботинки в относительный порядок, Леша с удовольствием сбросил мокрые луноходы и задвинул их под стол. Всунув ноги в растоптанные привычные ботинки из мягкой кожи, Алексей глянул в зеркало, висевшее у двери, пригладил волосы и выскользнул в коридор.

В коридоре в этот час стояла утренняя, полусонная суета: сотрудники спешили переодеться и, налив чаю или кофе, поделиться с сослуживцами последними новостями. Девушки, потолкавшись у туалета и покурив на лестнице, разбегались по кабинетам наводить последний марафет. Некоторые пользовались этими минутами, чтобы досмотреть последний сон, кимаря за своим столом.

Так обычно поступал и Лешин знакомый Иван. Вот и сейчас, откинувшись в удобном кресле, сбросив обувь и положив ноги на краешек стола, он дремал в своем индивидуальном кабинете с вывеской «ООО «Сакура». Коммерческий директор». Под столом, тускло отсвечивая рубиновым индикатором, лениво побулькивала небольшая масляная батарея, а на приставном компьютерном столике светился плоский широкоформатный монитор. Верхний свет был выключен, и лишь на столе вполнакала горела галогеновая лампа.

Леша приоткрыл дверь и сунул в щель голову. Мелодично зазвенели китайские колокольчики, предусмотрительно подвешенные при входе коммерческим директором «Сакуры». Тот отработанным движением мгновенно сбросил ноги на пол, сунул их под стол и выпрямился в кресле:

— Да-да? Вы ко мне?

— К тебе, к тебе, — засмеялся Алексей. — Привет!

— А-а-а, это ты, — протянул Иван, с трудом разлепив сонные глаза. — Ходют тут всякие, спать не дают! Привет.

— Вань, я к тебе попозже загляну. Есть пара вопросов.

— Попозже? Попозже заглядывай… попозже… — подавив зевок, пробормотал Иван и принял изначальную позу, давая понять, что, по крайней мере, на данном этапе, разговор завершен.

Леша прикрыл дверь и двинулся по коридору — кабинет Эдуарда Кирштейна, директора и владельца «ООО «ЮНИВОКС»», находился этажом выше.

Зайдя в просторный предбанник, где за столом сидела секретарша Кирштейна Лола, Леша отработанным движением положил перед ней миниатюрный пакетик с квадратиками сулума — безумно вкусного лакомства с Зеи, которое ему переслала передовая группа, направленная в Моку буквально несколько дней назад. Лола — на самом деле, по паспорту, Людмила — отложила в сторону валик для ресниц и вопросительно посмотрела на Алексея.

— Лол, ты попробуй, не пожалеешь! — подначил её Леша, зная, какая она сластёна.

Лола-Люда капризно сложила пухлые губки, развязала бантик на свертке и отправила в рот один кусочек. Глаза её округлились, и она начала лихорадочно вертеть в руках пакетик:

— Леша, что это за фирма? — она делала ударение на последнем слоге. — Я такой вкуснотищи никогда не пробовала! Это что — нуга, шоколад и карамель? Девки с ума сойдут!

Ненароков уже пожалел, что подарил сулум — ведь на пакете не было никаких надписей и картинок.

— Это… экспериментальная партия конфет фабрики «Красный Октябрь». Только не говори никому. Они с этим товаром собираются побить швейцарских и бельгийских кондитеров на мировом рынке, — на ходу импровизировал Леша. — Я еще принесу, Но никому — ни слова!

— Молчу, могила! — согласно закивала головой Лола-Люда.

— К Семенычу можно? — перевел разговор в нужное ему русло Леша.

— Ой, нет! К нему с самого утра пришел какой-то хмурый дядька, и шеф просил пока никого не пускать и по телефону не соединять, — протараторила секретарша.

Алексей несказанно удивился такой ранней активности Кирштейна. Обычно он с утра вызывал к себе то менеджера по продажам, то главбуха, то юрисконсульта и пытал их насчет планов на день. Справедливости ради стоило отметить, что обычно гендиректор лучше своих сотрудников знал, что и как надо делать в то или иное время. Но чтобы он с самого утра принимал контрагента для переговоров, такого Ненароков припомнить не мог. Хотя, может быть, это просто его приятель.

— Лола, будь любезна два чая нам! — неожиданно раздалось из интерфона. — И это… печенье, что ли!

— Сейчас, Эдуард Семенович, — сразу же ответила Лола-Люда, сделав Леше страшные глаза. — У меня и бисквиты есть!

— Ну, давай свои бисквиты.

В интерфоне что-то щелкнуло, но он не выключился сразу и позволил Леше услышать еще одну, крайне интересную фразу из диалога шефа и незнакомого посетителя:

— …тогда в двенадцать ночи вы придете сюда, и мы вместе спустимся на минус три. Вот тогда…