Дмитрий Манасыпов - Район - репортаж

Настя прошла совсем немного, когда раздался экономичный одиночный выстрел.

Переждав ночь в развалинах, предварительно очистив их от тел, утром мы двинулись за нашей «конторщицей». Как Скопа ни материлась на Большого, но наш упрямец решил идти с нами. Расул Валий и Тоха Дым, так удачно вышедшие на нас, посовещавшись, также решили нас поддержать.

Валий, прибывший в Район откуда-то с Южного Урала, был потомственным степным табунщиком. И очень неплохо разбирался в следах. Шла Настя аккуратно, но, тем не менее, наследила изрядно. Чем мы и воспользовались, идя вперёд вытянутой цепочкой. Меня волновало состояние нашего пулемётчика, и, как оказалось, зря. Всем нам на удивление, Большой почти не хромал. То ли скрытые резервы его громадного тела дали ему такую возможность, то ли аптечка, которую он по случаю прикупил недавно в Лаборатории, содержала в своём составе какое-то чудо-средство. Да то, конечно, было и неважно. Наш друг бодро топал в середине строя, под присмотром заботливой Скопы. Я, предварительно поругавшись с ним, заставил отдать мне его пулемёт и шёл сейчас предпоследним. Дым замыкал нашу маленькую колонну, внимательно крутя головой по сторонам.

Где-то через полчаса после начала похода мы добрались до места Настиной ночёвки. Обойдя цепочку «разрядников», сердито трещавших искрами, Валий зашёл под притолоку какого-то домика. Появившись через три минуты, он показал брошенную девушкой упаковку из-под сухпайка. Одного из тех, что мы забрали у наёмников на Топи. Это обнадёжило нас ещё больше. Если девчонка с утра спокойно завтракала, значит, уже смогла освоиться. И шансы догнать её, найти целой и невредимой, у нас только увеличивались.

Через какое-то время, откуда-то со стороны Города, раздалось несколько очередей.

– А ведь это Настя. – Скопа напряглась. – Её «УЗИ» то… Дерьмо!

Настолько быстро, насколько нам позволяла раненая нога Большого, мы двинулись дальше. А потом в той стороне, откуда слышались очереди, стал подниматься высокий, чёрный столб дыма:

– Это чего ж там такое гореть может?! – Большой захотел даже почесать затылок, но вовремя вспомнил про шлем. – У неё ж с собой огнемёта-то не было. А полыхает так, как будто напалмом прошлись…

– Ага. – Валий согласно кивнул головой. – Странно как-то. А вообще… Там КамАЗ старый стоит. Или стоял? Резиной пахнет, а там кроме его покрышек и нет ничего, что так вонять может. Сейчас увидим. Пошли туда.

На небольшом, открытом, и свободном от кустов участке земли догорал тот самый грузовик, про который вспомнил Валий. Жарко чадили доски кузова и старые покрышки. В стороне валялся цербер с размозжёнными пулями головами. По дороге нам в кустах встретился ещё один, обгоревший, жалобно скулящий. Почуяв нас, он попытался заползти поглубже. Скопа пристрелила его.

– Да уж. – Дым покачал головой, глядя на пламя. – Как же так, а? В нём же бензина-то, уж сколько лет и близко не было. С чего полыхнуло так?

– Какая хрен разница… – Большой показал пальцем на что-то, лежащее в глубине кузова. – Сдаётся мне, что это человек был. Если Настя, то…

– Никакая это не Настя. – Валий, внимательно рассматривая траву на тропке, ведущей к видневшимся крышам Радостного, обернулся к нам. – Это не она. Девушка пошла в Город. Значит, всё-таки идём за ней?

– Значит идём. – Я закурил, почувствовав, что наш друг Валий почему-то колеблется, и мы не сразу тронемся с места. – Ты передумал, или по какой-то другой причине спрашиваешь?

Валий помолчал. Потом мотнул мне головой, отзывая в сторону:

– Короче, Пикассо… Когда я в ту халупу залез, где ваша конторщица ночевала, то нашёл там кое-что. Слышал, наверное. Про цветочки такие, которые голубенькие?

Да-а-а… Меня как морозом по коже продрало:

– Ты уверен? Может пок…

– Не показалось, друг. Понимаешь, как тут не поверить. Я же видел, как ребята погибали. Из тех, кому такие цветы на глаза попались. И вот поэтому – я пойду. Я-то точно могу погибнуть, раз нашёл их первым. Ты мне вот что пообещай, слышишь? Прикройте Дыма, если что. Хорошо?

– Хорошо. То есть, цветок был не один?..

Валий тяжёло вздохнул, прежде чем ответить:

– Три их было, Пикассо, три…

Мы прошли совсем немного, когда перед нами выросла окраина Радостного, с её разваливающимися домами.

Настин след вёл нас вглубь ближайшего квартала и проходил через сквозной двор между двумя пятиэтажками.

Когда мы вошли в него, пытаясь отработать заход «тройкой» (Валий, Скопа, Большой) и, соответственно, нашей с Дымом «двойкой», нас ожидало два очень неприятных сюрприза.