Айя Сафина - Падальщики. Книга 3. Испытание выживанием [litres самиздат]

– Твою мать! – рядом выругалась Вьетнам.

Я активировал датчик движения, поиграл настройками и выделил тепловой диапазон, соответствующий зараженным – он ниже, чем у среднестатистического человека. И когда на карте заиграли движущиеся точки, у меня остановилось и сердце.

– Не пойму, это люди или зараженные? – Легавый тоже пытался вычленить в движущихся метках ответ.

– Твою мать! Посмотрите на изображение с видеокамер у ворот!

Я уже не понял, кто это предложил, но в следующую секунду я понял, что это неважно. Меня забила дрожь.

Сквозь открытые нараспашку ворота каждую секунду на базу вбегали десятки зараженных, целые полчища синих тел распространялись по коридорам Желявы как вирус по системе кондиционирования. Прощёлкав несколько видеопотоков, я увидел первых жертв в коридорах базы и первые брызги крови, которые имели все шансы превратиться в багровые реки.

– Калеб, что будем делать? – спросила Бриджит. Ее голос осип.

Но я застрял. Я не знал, что мы должны делать. На помощь пришла все та же бездушная компьютерная программа.

– Внимание, внимание. Проследуйте в ангар для эвакуации. Внимание, внимание. Проследуйте в ангар для эвакуации.

Женский голос, посланный компьютером – она не понимала важности сообщения, что доносила до каждого из пятнадцати тысяч жителей. Она не понимала всего смысла катастрофы. Она даже не понимала, что объявляла очередной конец света для остатков человечества под землей.

– По-моему, нам надо проследовать в ангар для эвакуации! – повторил Фунчоза.

Мы переглядывались, пытаясь найти ответы во взорах друг друга.

– Нам надо валить в ангары!

– В транспортниках не хватит места для всех жителей Желявы!

– Надо успеть первыми!

Среди солдат началась паника, вполне ожидаемая, но не оправданная. Они все имели семьи на базе, но вместе с тем они еще имели долг на этой же базе. И я намеревался напомнить им о клятве, что они принесли добровольно.

– Мы защитим жителей, пока они эвакуируются, – произнес я.

Бридж бросила на меня озадаченный взгляд, но потом поджала губы и кивнула. Я посмотрел на солдат вокруг. Их ряды поредели. Вот так страх перед смертью служит ситом, просеивающем бойцов, как проверка на прочность.

Антенна первым снял винтовку с плеча и убрал предохранитель. Вольт и Электролюкс нахмурили брови и повторили за командиром. Ляжка проверила магазин винтовки, Легавый и Лосяш поделили гранаты поровну. Буддист с Мухой и Хумусом закрыли глаза, их губы задвигались в такт произносимой молитве, которую они шептали всякий раз перед выходом на поверхность.

– Э, я не буду рвать жопу ради слюнтяев, которые нас чуть в расход не пустили своим равнодушием! – возразил Фунчоза.

– Ты дал клятву защищать жителей Желявы! – процедил я сквозь зубы.

– Не помню такого! Я под кайфом был!

– Я всегда знала, что ты трус, – процедила Ляжка сквозь зубы.

– Не, он реально не помнит день клятвы, он тогда манаги 31 31 Манага – конопля, вываренная в молоке. перебрал, – сказала Вьетнам.

– Да все равно! Ты всегда из себя крепкого хрена изображал, а на деле ты просто трус! – выплюнула Бридж.

– Да?! А кто, по-твоему, сегодня метрового червя родил в ведро после четырех дней запора?

– Так это был ты?! – негодовали мы, вспомнив жуткую вонь, которая пробудила нас сегодня утром. От нее резало глаза и поначалу мы подумали, что Триггер обрушил на нас газовую атаку.

– Иисусий сапог, я думала это жирберг 32 32 Жирберг, иногда фэ́тберг или фа́тберг (от англ. fatberg ) – застывшая в канализационной системе масса, состоящая из не подверженного биодеградации твёрдого вещества (например, влажных салфеток ) и остатков кулинарного жира . сорокалетней выдержки вывалился из канализации, – сказала Ляжка.

– Фунчоза, я не уйду отсюда без отца, – произнесла Вьетнам решительно.

– Найдем нового! У нас узкоглазых тут четверть базы!

– Фунчоза!

– А что? Признайся, ты все равно их между собой не различаешь!

Вьетнам готова была взорваться оттого, что мы теряли время. Но тут на Вьетнам снизошло озарение и она выдала роковую улыбку, означавшую, что Фунчозе не отвертеться.

– Акира, – произнесла она тихим, но уверенным шепотом.

Лицо Фунчоза побледнело.

– Ты отдал ее двенадцатилетней соплюшке, которую определенно порвут на части, потому что своими короткими ножками она не успеет добежать до ангара…

– Не смей… – процедил Фунчоза сквозь зубы.

– Она помрет сегодня в этих коридорах, и ты никогда больше не увидишь свою Тамагочи!