Семён Афанасьев - Не та профессия-3 [СИ]

— Это если у него грехов за душой нет? — серьёзно спрашивает Алтынай.

— И грехов, и греховных намерений, — отвечает Актар. А затем он поражает меня своей неожиданной приверженностью к Исламу и арабскому языку, — Inama al amalu bil niyatii. Судят по намерениям .

— Что это с тобой, — давлюсь набежавшей в рот слюной от неожиданности. — С каких это пор ты цитируешь что-то кроме Пашто Валлай?

— Это Первый из Хадисов Имама ан-Навави, — как первокласснику, снисходительно и победоносно поясняет Актар.

А я удерживаюсь от ребячества и не открываю с ним дискуссию об остальных тридцати девяти. Поскольку «Сорок Хадисов ан-Навави» я тоже знаю, пожалуй, не хуже него… Включая не только сами хадисы, а и их трактовки несколькими поколениями живших после.

— Я знаю, что это за хадис, — улыбаюсь. — Удивлён, что ты всем сорока следуешь.

— Ну, не всем сорока, — тут же смущается Актар, который никогда и никому принципиально не врёт. — Но если мысль хорошая, а человек, сказавший её — достойный и мудрый, почему не принять в сведению?

— Тем более что с Разиёй появляется ошеломительная возможность оценить не только дела, а и эти самые намерения, — оглушительно смеётся Алтынай. — Давая практику собственному менталисту, я сейчас о Разие, и натаскивая этого самого менталиста на практических задачах: ну мало ли, что хелю ещё когда понадобится?

— На всё Воля Аллаха, — сконфужено краснеет Актар, который, видимо, считал свои такие намерения исключительно собственной тайной, принадлежащей одному-единственному человеку.

А его надежды были разбиты роком судьбы в лице Алтынай, которая, в силу природной смётки и ума, отлично уже разбирается в декларируемых и скрытых мотивах местных « политических деятелей », кем бы они не являлись.

— Актар, ты мне друг, — смеётся Алтынай. — Не переживай ты так! Я никому не скажу об этом. Тем более, как по мне, ничего преступного в этом нет. Каждый блюдёт интересы своего народа так, как считает нужным. А если он при этом не задевает соседей, то это всё — исключительно твои собственные игры, которые ни порицать, ни осуждать никому не приходится.

— Вмешательство в сознание считается грехом, — угрюмо бормочет Актар. — Но что-то подсказывает мне, что отказаться от такого нового члена рода будет тоже неправильным.

— Ты просто не силён в исламе, мой друг, — по примеру Алтынай, свешиваюсь с седла, чтоб отвесить хлопок по плечу товарища.

Даже ухитрившись не свалиться при этом. Под удивлённо-одобрительное присвистывание Алтынай.

— И ты не силён в его казуистике, — продолжаю корректировать направление мыслей Актара, поскольку в своём занудном состоянии он очень тяжёл для общения.

— А я сейчас про ислам и говорю, — чуть удивляется он.

— Ну тогда ответь. В каких случаях употребление хамр [1] Хамр (араб. خمر) — алкогольные напитки (пиво, вино, водка и т. д.), запрещены в Исламе. и харам не несёт в себе греха для вкусившего их правоверного?

— А правда, в каких? — Алтынай с любопытством тоже упирается взглядом в Актара.

— На ходу не готов ответить, — сердито ворчит пуштун. — Надо подумать.

— Не надо думать, нам Атарбай сейчас всё расскажет, — Алтынай впечатывает ладонь в моё плечо, гораздо легче меня повторяя фокус со свисанием с лошади.

— Допустим, ты на далёком севере упал в ледяную воду. Как-то ухитрился выбраться, но вокруг мороз. И тебе надо восстановить силы. — Выдаю давно набившую оскомину заготовку из другого мира (справедливую и здесь). — Из еды у тебя, ну, допустим, свинина, либо ишак, либо собака.

— Собака и свинина ладно, но откуда на севере ишаки? — заливисто ржёт Алтынай. — Их уже даже в больших лесах севернее нашей Степи не водится!

— Хорошо. Пусть будет только собачатина либо свинина, — покладисто соглашаюсь. — Ещё есть крепкое хмельное питьё, согревающее изнутри и восстанавливающее отнятые холодом силы. Если не употребить его — умрёшь.

Алтынай бы поняла, скажи я и сложнее; но как передать понятие углеводов Актару, я не знаю.

— Для спасения жизни, видимо, будет допустимо, — раскалывает религиозный ребус через несколько минут Актар, выходя из состояния глубокой задумчивости.

— Могу назвать хадисы, которые говорят, что таки да, допустимо, — смеюсь. — И даже более того. Если ты в тюрьме, и тебя под страхом смерти либо увечья понуждают употреблять харам либо хамр , это тоже не ляжет грехом на твою душу.