Степан Кирнос - Падение ангелов

— Дима давай! — кричит Комаров, меняя обойму.

Затвор лязгнул в ту секунду, когда пульсатор сработал. Волна невидимого импульса накрыла небольшое пространство, там у здания, где рядом больше всего скопление механических солдат, раздался звонкий щелчок. Пехота из стали остановилась, её неживые конечности охватил странный тремор, а через мгновение она не устояла — её ноги подкосились, в них пропала сила, нет сигнала, который велел бы сражаться.

Пары секунд отряду Комарова хватило, чтобы перестрелять существ, объятых глюком, перезвон металла и стрекотание пуль наполнило улицу, асфальт же заполнился бренчащими деталями, которые его умастили подобно ковру.

— Отряд, собраться на улице! — скомандовал Комаров, поднявшись во весь рост.

Его встретило холодный ветер, рвущийся с севера. Далёкие возгласы боя доносятся с юга и востока, а хлад «борея» бьётся о его лицо, слегка завывая. Взгляд глаз, словно отлитых сталью, печально смотрит на место, где только что кипел бой, разорванные клочья металлолома донесли до него тяжёлые воспоминания прошлого, змеёй обвившие сердце.

— Кость, ты как? — вопросил Алексей, направив взгляд тёмных глаз на Комарова, его овальное лицо с острыми чертами сурово, на щеке же красуется шрам.

— Это мне чем-то напомнило Москву… ты же помнишь… блин, кажется будет дождь.

— Конечно помню, — Алексей коснулся шрама. — Слава Христу, что всё закончилось по-хорошему.

— Это так… ты бесконечно прав. Ладно, — резко повернулся капитан, и всякая печаль с его лица развеялась. — Нужно двигаться. Дима, ты где!?

— Я тут! — побеждал солдат и швырнул под ноги Комарова объятый дымом, исторгающий аромат сгоревших проводов и плавленого металла, пульсатор, похожий на коробку. — Я не знаю, что с этой, — то как Дима назвал пульсатор скрыл рокот взрыва неподалёку, — стало!

— Товарищ капитан, наши цели?

— Мы выдвигаемся на запад, нужно будет помочь.

— Мы же вроде должны вернуться к полковнику. Мы уничтожили батарею и радиовышку. Нам тут больше делать нечего, — с лёгким возмущением произнёс один из воинов.

— Наша главная задача — оказать посильную поддержку союзнику, — басовито и грозно закормил капитан. — Если мы им не поможем, они могут потерять этот город. Порадует ли это полковника или самого Царя-батюшку?

В ответ лишь молчание.

— Мы выдвигаемся на запад и поможем нашим братьям по вере и оружию втереть в землю либшизу. Вперёд, за мной!

— Капитан, вас вызывают! — доложил воин и занёс руку для того, чтобы швырнуть устройство.

— Давай рацию!

Капитан поймал рацию и тут же обратился:

— Кто?

— Андронник. Вы сейчас где?

— Ну, нас немного задержали, поэтому мы только выходим.

— Мы находимся на месте встречи. Поспешите.

Связь прекратилась, и Андронник бросил общение, силой мысли оборвав сигнал, идущий от его ротового звукопередатчика к рации. Холодный взгляд безжизненным огнём пылающих глаз, взирает на происходящее. Его полуэскадрон рассеялся по углам перекрёстка и тёмным местам, облекаясь в тени и скрывая себя. Пятнадцать воинов Рейха сели у разбитых машин и ждут нападения с любой стороны.

— Ну, где там союзничек? — с ехидством спросил Яго, подойдя к Андроннику.

— Они только покинули место дислокации.

— Хах, не велика польза от такого союзника.

— Господин Яго, вы должны быть благодарны союзнику, так как это он оказал вам артиллерийскую поддержку, которая повысила ваши шансы на выживание на семьдесят три процента.

— Вот мне сейчас не до цифр! У меня нет связи с братом, никто из его ребят не отвечает! Мне не до ожидания!

— Успокойтесь, господин Яго. Ваш брат сейчас в зоне поглощения сигнала… видимо инженерные части Либеральной Капиталистической Республики накрыли площадь блокиратором сигнала. Мы их найдём и уничтожим.

— Ну, где же… где, — с нетерпением молвит Яго, смотря во чрево разрушенного града.

— Они идут. Во имя Рейха, вам нужно собраться, иначе духовная энтропия вас погубит и имеет шанс распространиться среди ваших бойцов, что приведёт нас к поражению с вероятностью в сорок семь процентов.

— Империя Рейх, — усмехнулся капитан, запрокинув голову, и багровые линзы маски на стекольной поверхности отразили нежно-огненное небо, расчерченное трассами и следами самолётов. — Будто ей не всё равно на нас… кто мы для неё… кто мы для правителя и командиров? Кто мы для иерархов церкви? Не более чем священная жертва, мясо, отправленное на треклятое заклание и всесожжение в огне войны. Им на нас плевать… Рейху на нас плевать… он забоится только о будущем.