Терри Брукс: Звёздные войны. Эпизод I: Скрытая угроза

Ему мнилось, что иногда он даже знал, о чем пойдет речь, до того как это было «произнесено».

Справа чиркнула металлическим блеском оранжевая искра, и впереди замаячил узнаваемый силуэт в виде разорванного креста – Себульба вытеснил Энакина с лидирующей позиции, которую тому удалось занять благодаря стремительному старту. Мальчик наморщил лоб, сердясь на себя за секундную невнимательность и неприязнь к сопернику, которая мешала сосредоточиться на гонке. Неуклюжий и кривоногий Себульба обладал премерзкой душонкой; противником он был опасным, выигрывал часто и ради этого не стеснялся подставлять остальных. Только в прошлом году более десятка гонщиков пострадали в авариях из-за этого дага, и всякий раз, когда он травил приятелям на пыльных улицах Мос-Эспа байки о своих «подвигах», его глаза загорались от извращенного удовольствия. Энакин хорошо знал Себульбу и отлично понимал, что с ним лучше не связываться.

Он вдавил рулевые рычаги, и болид, почувствовав приток свежей энергии, устремился в погоню.

То, что Энакин был человеком – а если точнее, единственным человеком, который когда-либо участвовал в этих гонках, – не добавляло ему шансов. Гонки считались на Татуине высшим испытанием мастерства и отваги, да к тому же были любимым зрелищем для обитателей Мос-Эспа. Для человека управлять болидом на таких скоростях было за гранью возможного. Иным расам преимущество давали дополнительные конечности со множеством сочленений и головы, которые крутились на сто восемьдесят градусов, глаза-стебельки и гибкие, словно бескостные, тела – все то, чего человеку изначально не дано. Самые знаменитые гонщики, лучшие представители своей расы, неизменно обладали странной внешностью и сложным строением, а их склонность к риску граничила с безумием.

Не обладая ничем из перечисленного, Энакин Скайуокер, однако, интуитивно чувствовал, каких навыков от него потребует спорт, и не пасовал перед этими требованиями, отчего казалось, будто ни в каких отличительных признаках он и не нуждается. Это придавало ему в глазах окружающих некую загадочность, а Себульбу с каждым днем все больше выводило из себя.

Во время гонки месяцем ранее вероломный даг пытался притереть болид Энакина к скале. Задумка не удалась лишь потому, что Энакин почувствовал приближение Себульбы, который пытался запрещенной пилой-заточкой перерезать его правый стилтоновский кабель. Пилот заблаговременно увел машину вверх и проиграл гонку, зато сохранил жизнь. И до сих пор злился, что его поставили перед подобным выбором.

Соперники пронеслись между древними скульптурными изваяниями и очутились на арене, возведенной на окраине Мос-Эспа. Они нырнули под финишную арку, прошли мимо теснящихся на трибунах зрителей, которые приветствовали их криками, мимо пит-дроидов, станций техобслуживания и роскошных лож, в которых хатты возвышали себя над простонародьем. В центре арены стояла башня с комментаторской кабиной, из которой двухголовый тройг сообщал толпе имена и результаты гонщиков.

Отправляясь на новый круг, Энакин рискнул бросить взгляд на размытые силуэты, которые тут же исчезли из виду, словно мираж. Где-то среди них была и его мама Шми, которая, как всегда, беспокоилась за сына. Они никогда ничего такого не обсуждали, но Энакину казалось, что она верила, будто своим присутствием на трибунах может уберечь его от несчастья. До сих пор эта вера ее не подводила. Мальчик два раза попадал в аварии, а однажды даже не добрался до финиша, но не пострадал ни в одном из более полудесятка заездов. И Энакину нравилось, когда мама рядом. Он испытывал воодушевление, о сути которого не давал себе труда задуматься.

Да и деваться ему было некуда. Он участвовал в гонках, потому что был хорош в этом деле, и Уотто знал, насколько хорош. Уотто приказывал – он выполнял. Такова участь раба, а Энакин Скайуокер был рабом с рождения.

Впереди возвышался широкий и длинный Арочный каньон, скалистый разлом, ведущий к извилистому ущелью Острых скал, которое гонщикам предстояло преодолеть на пути к плоскогорьям. Себульба шел впереди, держался низко, почти вплотную к поверхности, и все пытался оторваться от Энакина. Позади из-за линии горизонта стремительно приближались еще трое. Беглым взглядом мальчик определил, что это Махоник, Газгано и Римкар в своем несуразном болиде-пузыре. Все трое сокращали отставание от лидеров гонки. Энакин было поддал мощности, но потом притормозил. Гонка уже приблизилась к ущелью. Перестараешься – и поминай как звали. В теснине скорость реакции должна быть молниеносной. Лучше переждать.