Виктор Крыс - Механикус практикус [СИ]

Стэн тихо выругался за забором, он знал, что мальчики моего возраста боятся на улицу теперь выйти, как только стемнеет, а мне по лесу бродить не страшно. А сейчас я и вовсе был спокоен из-за приятной тяжести металла в моем вещмешке.

Ружье я спрятал у ручья, а вот револьвер оставил при себе, зарядил и положил на дно мешка, прикрыв тряпьем. Теперь если что мне есть чем прикончить и Стэна, который уже несколько раз выслеживал меня в лесу, хоть и не удачно. И я уверенно зашагал туда, где меня ожидают к полудню как дорого гостя.

Добротная, сложенная из бревен булочная была полна покупателей, очередь была даже снаружи. Но мне нужно было идти к заднему входу, где уже стоял в белом, засаленном фартуке булочник Сэм.

− Сколько? — хмуро спросил Сэм.

− Две тушки, — тихо ответил я, ему доставая кроликов из мешка.

− Мелкие, — скривился булочник. — Вон тушенка и пряники с лапшой в оплату, в мешке.

− Деньги где? — сухо спросил я.

− Какие деньги, Джонни? О чем ты? — рассмеялся Сэм, обнажая черные зубы. — Ты мне еще кролика должен за эту тушенку.

− Значит у меня сегодня будет два кролика на вертеле на ужин. — пожав плечами проговорил я и начал убирать кроликов обратно в вещмешок. — А утром у меня был такой завтрак, эх. Ну, Сэм, я пошел. Думаю, я сменю партнера, надоело мне с тобой торговаться.

− Да будь ты проклят! Ты чужак, тебе никто больше не даст! — закричал на меня красный Сэм.

− Сэми, давай так, я называю цену, а ты покупаешь. Не нравится не покупаешь, — улыбнулся я покрасневшему жирдяю. — Голодным я все равно не останусь, не переживай.

− Сколько? — хмуро проговорил Сэм.

− За второго кролика полтора серебра, — проговорил я и, видя, как начала биться жилка на виске булочника, решил добить этого скупердяя. — И да, сегодня я ел королевскую Игнис на завтрак.

− Врешь. Она не ловится! Ни в сети! Никак! — в гневе прокричал Сэм и потянул ко мне руки, заставив меня отскочить. — Врешь, гаденыш!

− У Мэрилин спроси, она сама мне готовила! Спорим на серебряный!? — сорвался я на крик в ответ.

− Спорим! Но у тебя нет серебряного! И Мэрилин никогда не готовила!

− Готовила! А сейчас гони мои пол серебряного за кролика! — схватив мешок с тушенкой, я смотрел, как отсчитывал Сэм мне мои деньги.

− Не беспокойся, я узнаю у Мэрилин, так что до вечера, — хмуро проговорил Сэм.

− До вечера. — недовольно пробурчал я.

− И Джонни, сэр Грэгор сказал, чтобы ты от меня сразу к пастору шел, сегодня служба! − прокричал мне в след Сэм, держа кроликов в руках, когда я уже был на выходе.

− Знаю, — прокричал я булочнику.

Пыльная дорога до самого шатра казалась бесконечной, жара стояла страшная и рядом не было ни единой тени. Проповедник приезжал в городок вместе с караванами каждые два месяца и оставался на неделю, и каждый его приезд был праздником для города. Шатер проповедника устанавливали самые влиятельные люди города, в том числе и Грэгори со своей бандой.

И когда до ворот единственного живого сада в округе, где в тени деревьев был расположен шатер проповедника, оставалось совсем немного, мимо меня на лошади, галопом поднимая клубы пыли, проскакал один из помощников Грегори, молчаливый Тимми. Он практически никогда не говорил и общался с окружающими в основном жестами, но сейчас по его напряженному лицу я видел, что дело плохо. И он, один из немногих людей, что мог выступить против Грегори прилюдно, был испуган. На крупе его лошади блестела нагрудная пластина, а на луке висел огромный шлем с наплечниками. Лошади было тяжело одновременно нести броню и седока, из её рта шла пена, а округу огласил громогласный рев молчаливого Тима.

− Грегори! У нас гости! — кричал, словно обезумевший, Тимми, останавливая лошадь, что чуть не упала на землю, у ворот сада. — Броня со мной! Грегори! У них Свинцовые Штормы! Нам конец! Где ты, Грегори?!

Сердце готово было вырваться из груди, а одна страшная мысль заменяла со скоростью пули другую. Грегори подбежал к лошади и начал спешно облачаться в свои латы, а я словно завороженный медленно, очень медленно посмотрел назад. Из-за поворота улицы выходили Они. Пятеро человек в черных, кожаных плащах, с высокими, защищающими шею воротниками и шлемах, окрашенных в черный цвет, которые были очень похожи на шлема из снов Гриши. С сокрытыми шарфами лицами, не смотря на зной, они шли, высекая искры о камни своими сапогами, носки которых были обиты сверкающей на солнце сталью.

−Джонни! — раздался такой далекий, словно из другого мира голос отчима. — Джонни! Камора!