Владислав Конюшевский - Попытка возврата [Попытка возврата. Всё зависит от нас. По эту сторону фронта. Основная миссия]

— Охраняйте пленных.

— Есть, сэр!

Еще раз поморщившись и оставив сержанта на охране эсэсовцев, я побрел в сторону «газика», к которому шустрый Женька уже гнал пинками двух одетых в обычные пехотные мундиры немцев. Сев на сиденье джипа, я пару секунд боролся с головокружением, а потом спросил у того, кто выглядел постарше:

— Фамилия, имя, звание, номер части?

— Рядовой восемьдесят шестого зенитного дивизиона Эрик Грубер!

— Давно на фронте?

— С апреля сорок четвертого!

Открыв протянутые Козыревым документы пленного, я сплюнул и спросил:

— Почему же у тебя тогда зольбух новенький, как будто вчера выдан? И не дождавшись ответа «языка», чувствуя, как к головокружению опять примешивается тошнота, я откинулся на спинку и, прикрыв глаза, сказал Змею:

— Что-то мне херовато. Ладно, этих двух трясти будем, когда в расположение вернемся. А сейчас пока сунь их в «додик», отдельно от остальных…

Козырев понятливо кивнул и погнал пленных к джипу, а я, похоже, на какое-то время потерял сознание. Ну правильно, адреналиновая волна, что была во время боя, прошла, вот и сомлел.

А очнулся я от того, что возле меня хлопотала Ольга Алексеевна. Надо же, как она и во Франции меня пользовала, и сейчас пришлось. Бывшая сестра милосердия как раз закончила накладывать новую повязку и, увидев, что я открыл глаза, улыбнулась.

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально. Только голова кружится…

— Так и должно быть. Вы крови много потеряли, и пуля в руке осталась. Но сейчас мы перенесем вас в автобус, а в больнице вас быстро поставят на ноги.

Глядя на эту пожилую, но до сих пор миловидную женщину, я улыбнулся.

— На фронте больниц нет, только госпитали. И никуда меня не надо нести, я вроде очухался.

После чего, подтверждая свои слова, встал и, оглядев происходящее вокруг, удовлетворенно кивнул. Пробитое колесо на «УльЗиСе» поменяли, «ГАЗик» изначально был целенький, автобус подогнали. То есть все готово к дальнейшему движению. Единственное…

— Говард!

Сержант, который опять выпал из жизни, оставаясь в стороне от происходящей вокруг суеты, обрадовавшись, что единственный человек, который может говорить по-английски, пришел в себя, тут же оказался рядом:

— Слушаю, сэр!

— До вашего опорного пункта далеко?

— Километров пятнадцать, сэр! Мы расположены в Фильоне, сэр! Хм… не по пути, ну да ладно. Тем более что у нас лишние колеса образовались. Окинув взглядом стоящего навытяжку Говарда, я спросил, кивая на «ганомаг»:

— Такой штукой управлять умеешь?

— Да, сэр!

— Тогда — дарю! Сейчас мои люди помогут погрузить в БТР твоего убитого сослуживца и можешь ехать. Только кресты грязью замажь и майку на антенну привяжи, а то свои же подстрелят ненароком…

— Есть, сэр! Спасибо, сэр! И…

Сержант замялся, потом, наконец, решившись, спросил:

— Разрешите не по уставу, сэр?

— Валяй!

Говард пару секунд собирался с мыслями, а потом выдал:

— Вы знаете, когда я слышал рассказы о русских «невидимках», то большинство из них считал преувеличением. Но сейчас я думаю, что в тех словах не было ни слова неправды! Скорее они преуменьшали ваши возможности. Сегодня своими глазами в этом убедился… Ведь произошел практически встречный бой с заметно превосходящими силами противника. А вы бошей уделали в несколько минут, захватили пленных и технику! Это фантастика!

Удивившись, что же такого фантастического сержант нашел в этом в общем-то рядовом происшествии, я пожал плечами и ответил:

— Это наша работа. А вот то, что советские ребята на фронте сделали, это действительно — фантастика!

— Да, я видел русскую хронику. Нам ее недавно показывали. И могу сказать: ваши солдаты прошли через ад и победили самого сатану!

М-да… впечатленный искренней горячностью Говарда, я подумал, что вряд ли этот конкретный человек когда-нибудь забудет то, что сделал советский солдат для победы над фашизмом. И через что ему пришлось для этого пройти. Обидно только, что у политиков память уж очень короткая…

Тут голова у меня опять «поплыла», поэтому, пожав американцу руку, я закругляясь, сказал:

— Скоро стемнеет, так что не будем терять времени. Удачи тебе, Фрэдди Говард! И дай бог пережить эту войну без потерь!

Сержант, если и удивился, услышав упоминание о боге из уст советского офицера, то вида не подал, а просто козырнул и побежал в сторону разбитого «виллиса». А я скомандовал остальным:

— Жан, Гек, «мутные» «языки» пусть сидят в «додике», остальных пленных — в автобус. Сами остаетесь там же. Змей, помоги Говарду.