Владислав Конюшевский - Попытка возврата [Попытка возврата. Всё зависит от нас. По эту сторону фронта. Основная миссия]

— Ну чего-чего, а юмора у него хватает…

Марат, удобно устроившийся на сиденье, оживился:

— Кстати, про юмор. Вы слыхали, как мы с ним к «внутрякам» ездили?

— Нет, а что там?

— Хе! — Шах, наклонившись вперед, чтобы было лучше слышно, начал рассказывать, как они со Шмидтом демонстрировали свои свето-звуковые бомбочки нового поколения парням из полка НКВД.

Все было бы ничего, но в момент испытаний кот, который, не ожидая подобной подляны, мирно дрых в «эмке» командира полка, понял, что настал внезапный, вселенский амбец. Понял и повел себя соответственно… Народ потом долго удивлялся, как в таком маленьком и симпатичном с виду котике может оказаться столько дерьма, чтобы его хватило измазать весь салон. Даже на потолке остались пахучие отпечатки когтистых лап.

А Макс с самым серьезным выражением лица посоветовал на чем свет ругающемуся майору НКВД, вызвать химиков для дегазации машины. Дескать, в противном случае никакие обычные средства тут уже не помогут, и амбре останется навсегда. И что самое смешное — командир полка этих химиков вызвал! Они сначала брыкались, но испугавшись угроз, все-таки приехали со своими колбами и распылителями. Поработали на совесть, и даже запах вывели, только салон приобрел настолько необычный цвет, что опешивший майор, увидев получившийся колер, так и застыл, не решаясь влезть внутрь. А потом, придя в себя, вызвал старшину из хозвзвода и приказал «выкрасить, как было!» Старшина с работой справился, но тут возникла новая проблема: один запах сменился другим, и даже с открытыми окнами можно было одуреть от вони сохнущей краски. Говорят, машина до сих пор стоит с распахнутыми дверями, а злющий майор пересел с комфортабельной «эмки» на открытый «виллис».

— Да… — фыркнул я, — хорошо подначили. Хотя полкач сам виноват. Лучше бы этот эстет себе изначально канарейку завел… А кстати, хотите по-настоящему фантастическую, но совершенно реальную историю? Мне ее Иван Петрович рассказал, перед тем как в Швейцарию отправить.

— Ну?

Вообще-то, когда нарком поведал о действиях Александра Викторовича Германа, который был сначала офицером разведотдела, а потом командиром партизанской бригады, я опешил — настолько невероятно было то, с какой выдумкой и знанием человеческой психологии действовал этот диверсант. Поначалу даже не очень поверил, но Колычев только усмехнулся и сказал, что все подтверждено документально, и что две Золотые Звезды просто так не дают. Поэтому пришлось поверить и вслух выразить сожаление о том, что я еще не знаком с этим неординарным человеком. Иван Петрович, помню, тогда выразился в том смысле, что еще не вечер, но вместе нас, по его мнению, сводить нельзя, так как если соединить хитроумность Александра и мой авантюризм, то мозга за мозгу зайдет не только у противника…

— Ну что ты примолк? Чего тебе товарищ нарком рассказывал?

Гек вопросительно глянул на меня, и я начал:

— В начале войны под Псковом был организован диверсионный отряд. Солидный отряд — больше сотни человек. Только вот расположился он не вблизи населенных пунктов, а наоборот — в глухих чащобах.

— А чего жрали?

— Вот в том-то и дело, что была налажена авиадоставка. Фрицы, конечно, засекали наши самолеты и периодически обращались с просьбой к командиру истребительного полка, чтобы он это дело прекратил. До этого летуны просильщиков посылали, так как у них не было необходимой техники, но тут как раз перегоняли специально оборудованные «мессеры», для подразделения ночных перехватчиков, поэтому просьбу удовлетворили. Результатом удовлетворения просьбы стал сбитый «дуглас». Партизаны, удрученные потерей, расценили это как неприкрытое хамство и совершили атаку на инфраструктуру аэродрома.

Марат усомнился:

— Не может быть, там ведь такая охрана — всех бы положили.

Я поправился:

— Атаковали не сам аэродром, а топливную базу и авиасклады. Командиру полка люфтваффе такие расклады совершенно никуда ни уперлись: за партизан его могли только поругать, а за то, что авиаполк не может выполнять фронтовые задачи, выхарили на всю катушку. В общем, в дальнейшем, даже когда через его аэродром перегоняли ночные истребители, он на летающие ночью транспортники реагировать просто перестал. Дескать, сами со своими проблемами разбирайтесь!

Лешка хохотнул:

— Оно и понятно. Кому чужую работу делать захочется, чтобы потом самому по шее получать?

— Именно так. Но дальше — больше. Партизаны нашли ветку узкоколейки с несколькими паровозиками и вагонами, которая была построена для обеспечения торфоразработок. Разведали и выяснили, что немцы о ней ни сном ни духом, а сама ветка уходит по болотам аж за линию фронта.