Виктор Мишин - Солдат [Солдат. Превратности судьбы. Возвращение]

Заметив движение левее моей норки, вскинул винтовку и, поймав в прицел двигающуюся по-пластунски фигуру напарника, выдохнул. Замахав руками и криком, привлек внимание Петра, подзывая его.

— Ну, как там? — спросил я, когда Петя оказался рядом.

— Когда минометы начали долбить, уж думал всё, потерял я братишку, — друг обхватил меня и сжал в объятиях.

— Не хорони пока, они еще для нас с тобой оружия не придумали, и будем надеяться, что уже не успеют.

— Сань, как думаешь, долго еще воевать? — спросил вдруг Петя.

— Думаю, да, Петь, посмотри, куда фриц забрался, это же — Сталинград! Нам их гнать еще отсюда и гнать, десять раз упаримся.

— Думаешь, отсюда погоним? Больше не будем пятиться? — с надеждой в голосе напарник пытается угадать правильный ответ.

— Уверен. Именно отсюда мы их и погоним, Петро, уверен, — ответил и вдогонку еще раз повторил я.

Вернувшись на КП, блин, уже почти вечер, надо же, как сегодня время пролетело, застали ротного за стаканом, отнюдь не с чаем.

— Товарищ капитан, разрешите доложить? — спрашиваю я и встаю смирно.

— Вольно, бойцы, заходите, — машет рукой ротный, приглашая к столу. Усаживаемся, предварительно скинув с себя сбруи. Я Пете тоже разгруз сшил, чтобы удобнее было, пока еще к нам никто не привязывался.

— Не стало больше у нас, ребята, роты, всех почти потеряли, — отвечает на незаданный вопрос командир. — Сегодня за день от твоего взвода, сержант, осталось три человека.

Взвод у меня забрали еще тогда, когда мы ходили на поддержку разведчиков. В роту прибыл какой-то новенький мамлей, ему и передал командование. Ротный объяснял, что я одиночка, точнее, в моем случае мы с Петей одиночки, не умею я командовать взводом, но за подготовку бывших подчиненных сказал спасибо, ребята хорошо воевали.

— Кто остался? — сняв шапку, спросил я. Ротный перечислил фамилии, и я с удивлением и даже с некоторым удовольствием отметил, что живы остались именно те, кто мне нравился во взводе больше всего. Как бойцы нравились, конечно. В первую очередь выжил Федор, с которым мы уже успели немного подружиться, он даже расстроился, когда у меня Петруха из госпиталя вернулся, парень думал, что так со мной и будет, а вышло по-другому. Их кинули на поддержку штурма дома железнодорожников. Парни проявили себя геройски, удерживая свои позиции в течение двух суток, но, понеся огромные потери, они отошли в тыл. Их попросту сменил взвод из резерва, ночью прибыли на катерах. Поговорили с командиром, он передал приказ командования об индивидуальной работе снайперов, заметив, что я должен вести карточку. На это ответил Петя:

— Так вот она, карточка, товарищ капитан, — с этими словами, напарник передал мою стрелковую карточку ротному.

— Ничего себе, а чего же ты молчал-то? Шестьдесят восемь фашистов, из них восемь офицеров и унтер-офицеров, три снайпера. Причем надо же так расписать! — капитан посмотрел на Петю. — Ты что, бухгалтер, что ли?

— Учился перед войной, закончить не успел, — пояснил напарник, хрена себе, открываются таланты.

— Так скрупулезно будешь подсчитывать, экстерном все экзамены сдашь, это я тебе как учитель говорю. — Теперь мы с Петей уставились на капитана. Кто учитель, он, ротный?

— Ну а чего вы так удивляетесь? Я что, по-вашему, всю жизнь воевал?

— А ты кем был до войны, так и не вспомнил? — Петя решился, наконец, спросить, раньше-то стеснялся, сколько раз разговор заводил.

— Да если бы вспомнил, вы бы уже знали, но ты меня убил, когда ты все записывал?

— Так ты лежишь с винтовкой, на меня же не смотришь, как бы ты заметил, что я пишу? А мне еще Нечаев приказал учитывать всех. Я ведь пишу только тех, кого вижу, то есть когда мы вместе, а скольких ты без меня на тот свет отправил?

— К сожалению, тех, что были до твоего ранения, Курочкин, я не смогу провести, а вот, — ротный уткнулся в карточку, — человек тридцать, думаю, вполне себе возможно засчитать. Да даже больше, я сам еще прибавлю тебе, — он посмотрел на меня.

— Не надо мне ничего прибавлять, я не за счет воюю…

— Да ты не понял, сколько ты позавчера в одиночку уработал, я тебя ведь просил отчитаться.

— Двенадцать, это с теми, кого на чердаке из автомата положил, без них восемь вроде.

— Вот, этих и добавлю, смысла тебе врать нет, я наоборот думаю, что ты еще уменьшаешь.

Так у меня появился личный снайперский счет, по которому я как бы даже и неплохим стрелком получался. Теперь я точно уже обязан все свои выстрелы фиксировать, так как все данные капитан будет отсылать в штаб полка.