Владимир Кельт - Битва за жизнь (том 1) [СИ]

− Слепые Оракулы зрят через пространство и время, касаются поверхности Вечности и чувствуют зло. Вода чувствует зло, − говорила в то утро Оракул.

Корвуаль больше не спорила с наставницей, не пыталась доказать свою правоту, как делала раньше. А лишь спросила:

− Мои сны об океане, полном черной слизи… Оракул, быть может это значит что-то еще?

И Оракул надолго задумывалась, скользя липкими щупальцами по воде. Абстрактные рисунки на водной глади обретали форму и ясность, но не смысл.

− Нельзя увидеть дно океана в шторм, а значит нельзя знать всю правду о твоих снах. Но раз особь считает, что это связанно, я скажу. Бреши и аномалии темной энергии шлют тебе сны. Особь видит, одаренная видит, защитник видит. Но видят не то, что хочет сказать зло, они видят другое. Сны передает Вечность, но чернота мешает, вторгается, искажает. Чернота препятствует перерождению, держит и убивает энергию.

Раздался короткий сигнал хэндкома, оторвавший от мрачных мыслей. Корвуаль коснулась золотого браслета, украшенного сапфирами, и прочла сообщение.

Сенатор Инаор: «Начало положено».

Какое-то время Корвуаль еще всматривалась в буквы. Короткая фраза означала, что заговорщики нанесли удар, на Дрогисе началась война.

Корвуаль вздохнула и закрыла глаза. Только что водоворот затянул всех, кто оказался настолько отважен и глуп, чтобы решиться на перемены галактического масштаба. Что ж, к этому все шло. Кроме того, в душе Корвуаль надеялась, что Василиса де Воль сделает невозможное – вернет «Валеро» и корону Владычицы.

Корвет «Буря», система Омега Гидры, ОСП

− Лиса?! – поперхнулся воздухом Рэйн.

Не без удовольствия Лиса отметила, что он шокирован. Именно такого эффекта хотелось добиться: запутать, ошарашить, а потом сделать то, что пообещала Корвуаль Датильне.

Она положила шлем на стол, поправила волосы и села напротив. Длинный стол с запутанным узором звездных систем символизировал пропасть между ней и Рэйном Аллертом, и Лиса невольно задумалась: удастся ли когда-нибудь проложить мост или они так и останутся друг другу чужими?

Аллерт вальяжно откинулся на спинку кресла, стараясь вернуть себе контроль и всем видом показывая, что ни капли не удивлен. Из-под ворота черной куртки выглядывал хвост татуировки, а вот железа не видно, сокрыто под одеждой. Небрежная щетина, косой шрам на скуле и все та же кривая ухмылка, которой он по обыкновению сопровождал шутки. Но сейчас голубые глаза были холодными, улыбка оказалась всего лишь ширмой. Лиса вдруг поняла, что абсолютно не знает сидящего перед ней мужчину.

− Опа-па… не ожидал. Так понимаю тот вызов на хэндком пару дней назад, который ты сразу же сбросила, не был ошибкой. И как ты меня вычислила? Канал ведь закрытый.

− У нашей разведки неограниченные ресурсы, − голос прозвучал ровно, безразлично.

− У «Вашей»? – вскинул бровь Аллерт. – С каких пор вайтери спутались с Сопротивлением?

− Сопротивление и станция Ориваль не имеют к этому никого отношения. Я больше не с ними.

Аллерт мазнул взглядом по легчайшей вайирской броне, затем глянул на оставленный на столе шлем с матово-серебристым забралом.

− Ясно, − сказал с раздражением. – И что тебе приказали украсть на этот раз? Видишь ли, после того как на станции Джокер ты умыкнула сыворотку, у меня ничего не осталось. Чип, который так хотел заполучить Полянский, я передал СГБ, так что можем на этом закончить.

Фразы звучали жестко, каждое слово – выстрел. Лиса встала, молча прошла к иллюминатору, и какое-то время смотрела на звезды. Внутри кипело. Обида, злость, любовь – все смешалось в разрушительный огненный коктейль, жар испепелял сердце, на кончиках пальцев плясали искры. «Я – вода, − сказала она себе. – Не надо пожара. Думай об океане… Вода. Холодная, спокойная».

Она обернулась, скрестила руки на груди и натянула обаятельную улыбку.

− Так и будешь вспоминать тот вечер?

− О, да, принцесса. Вечер был незабываем.

Лиса развела руками.

− Ничего, это пройдет. Я тоже долго помнила, как ты выстрелил мне в грудь, − она непроизвольно коснулась брони, спрятавшей шрам, и тут же одернула ладонь. – Intelligere [12] Пойми. , Рэйн, на самом деле те события и старые обиды не важны. Нам надо поговорить, серьезно поговорить.

Взгляд Аллерта смягчился, наглая ухмылка сползла с небритого лица. Рэйн сел ровнее, достал из кармана куртки пачку сигарет и старомодную бензиновую зажигалку с выбитым на металле орлом.