Алексей Ар - Четверо и один

Из поднебесья металлическим дождем посыпался флаинг-транспорт. Машины кувыркались стальными лепестками в лапах бури, врезаясь в стены домов, пока не находили последнее пристанище среди остатков тел на разломанном покрытии тротуара. Щупальца смерча- исполина жадно подхватывали их, корежили и отправляли в небытие.

Постанывая от страха, пассажир вновь попытался выбраться из флайта. Глянул по сторонам и обмер. На него, плавно переворачиваясь в воздухе, мчалась грузовая платформа, пожираемая огнем. Поцарапанный сигнальный фонарь режима перевозки стал последним фрагментов реальности, увиденным пассажиром. Далее пришла тьма.

— Керра, не смотри. — Женщина прижала дочь к груди.

Вздыбился тротуар, отбросив их стене. Пламя, дым и грохот нависли над ними кроваво-черным полотном, жадно пившим остатки самообладания.

— Берегись!

Женщина с трудом приподнялась и охнула. Неподалеку — метрах в ста — лишившись гравитационных подпорок, рывком осел офисный комплекс — небоскреб. Первые этажи смялись картонными коробками, щерясь изломами стеновых плит. В потоке низвергнувшегося здания мелькнули тела служащих.

— Что это мама?

— Не бойся. — Женщина прикусила губу — ноги придавил обломок. Она попыталась освободиться и застонала — тщетно.

Стена Хаоса приблизилась вплотную…

Мать обняла дочь.

Четрн исправно переправил пакет энергии Ору и попытался оценить степень угрозы, растворенной в сиявшем полотне небытия. Никаких проблесков — ни в окружении, ни в мыслях. Лишь боль, старательно отсекаемая волей. "Кто-нибудь имеет понятие, как найти другие Врата?" — поинтересовался он у родни.

"Я попробую" — Лаони осторожно впитала спектр энергетических волн, неустанно штурмовавших барьер, воздвигнутый Ором. Создала матрицу-модель и решительным импульсом направила запрос в центр бесконечности, по адресату, с нахождением которого невозможно ошибиться, — к искре ядра Средоточия. Курьер выругался. Перед слитыми воедино разумами черным полотном развернулось призрачное видение. Местами в антрацитовой вуали сверкали капли рубинового огня.

«Нашла» — мысль Лаони воспринималась как шепот.

"Выбирай мудро. Но быстро, — посоветовал Михаил. — Меня опять мутит".

"Бросок" — короткая мысль швырнула четверку в объятия перехода. Граненая змея межпространственного тоннеля смазалась в хрустальное марево — под звон струн и всполохи огней.

Удар.

— Ахун! — Михаил схватился за ушибленную ногу, не удержался и несколько поспешно сел на замшелый пень. Под филеем хрустнуло.

— Где мы? — удивленно спросил Чет.

Лаконичность Курьера заставила Михаила позабыть от боли.

Вокруг шелестел лес, некогда прореженный неведомым катаклизмом, — среди кряжистых, схожих с дубом, деревьев причудливыми завалами раскинулись буреломы — черные переплетенные вьюном обломки стволов, страшные лапы выдранных из земли корневищ. И в противовес — живописные полянки с пышным цветущим кустарником и сочным изумрудом травяного ковра под бледно-розовым небом. И никаких Врат.

— Где Врата, абыр ахун?! — Четрн схватился за Тиг-Лог.

— Не суетись, — попросил Михаил. — Судя по спектру, они… там. — Он махнул в сторону светила, медной монетой повисшего над купами древесных крон.

— Они, походу, далеко «там»…

— Очень верно подмечено. Даже удивительно, — кивнула Лаони. — Предлагаю, сперва устроить привал. Мы голодные, уставшие…

— А быстрота маневра? Не про нас? — не остался в долгу Курьер, деловито всматриваясь в игру лесных теней. Мирный шелест листвы расхолаживал.

— Я. За привал, — шевельнулся Ор.

— Спишу твое красноречие на шок, — удивленно обернулся Чет.

— И мы продолжаем стоять и препираться, — спокойно сказала Мистерия. Оправив мантию, она двинулась к залитой светом полянке с очевидным намерением приступить к обустройству бивуака.

— Кто будет готовить? — осведомился Михаил у спины родственницы.

— Вопрос риторический, да? — вздохнула Лаони, оглядываясь в поисках места под кострище. — Охотники среди вас есть?

Ор неспешно поднял руку. Посмотрев на вакуумный излучатель, укрепленный за его спиной, Михаил неуверенно спросил:

— Может тебе лук достать?

— Нет. — Защитник прислушался к одному ему ведомым звукам и скользящим шагом устремился к сумраку чащи, что темно-зеленой стеной просматривалась за изломанным редколесьем. Михаил пожал плечами — мысль озвучена, все дальнейшее — судьба. Голод не мог соперничать с холодным комком тревоги, укоренившимся в районе подвздошья, и какую бы часть добычи ни принес Ор, Настройщик примет ее без вопросов.