— Да.
— Вот и отлично. Попрошу вас составить полный отчет о запасах продуктов на всех кораблях и в условиях невозможности их пополнения, доложить о положении дел.
— Вас понял.
— Надеюсь, что на то время, что у нас осталось до запуска генератора поля на инопланетном корабле, продуктов нам хватит.
— Вероятно да. К тому же, мы недавно их пополняли.
— Очень вовремя.
— Я вам больше не нужен?, — непроизвольно спросил Михаил, и, получив утвердительный ответ, отправился в транспортный отсек, где его ждал шатл.
Пока Михаил летел обратно, он мысленно прокручивал весь разговор с Бояновым. Во многом он был прав, и главное, что его трудно было в чем-то упрекнуть или опровергнуть или хотя бы подвергнуть сомнению. Более того, анализируя некоторые моменты сказанного, он невольно оценил то, что Боянов не стал говорить о том, что Михаил тоже сыграл не последнюю роль в том, что комигонам стало многое известно из того, что не стоило им говорить. Михаил это прекрасно понимал и поэтому, вернувшись на корабль, был в подавленном состоянии, и все же, не успев войти в свою каюту, сразу же дал команду компьютеру составить полный перечень всех продуктовых запасов, которые были на кораблях, включая транспортные. Только после этого, он прилег на кровать и попытался успокоиться и еще раз осмыслить сказанное Бояновым. В этот момент в дверь постучали. Это была Азадель.
— Войдите.
— Простите, к вам можно?
— Да, конечно, — произнес Михаил вскочил с кровати и придвинув к столу стул, предложил Азадель присесть.
— Я не надолго, хотя вопрос весьма важный.
— Слушаю вас.
— Вы ведь тоже получили сообщение, что комигоны напали на Вахтабаи и подвергли уничтожению весь сельскохозяйственный комплекс.
— Да, я в курсе.
— Фактически мы лишись главного источника продовольствия. Восстановить его в ближайшие годы вряд ли получится.
— Я понимаю. Господин Боянов уже попросил меня подготовить данные о всех запасах продовольствия на кораблях. Я поручил компьютеру дать справку по данному вопросу.
— Фактически мы лишились одной планеты.
— Точнее второй. Колония на Гоби ведь тоже разрушена.
— Они мстят нам за разгром базы Зулу?, — спросила Азадель, и пристально посмотрела на Михаила.
— Не только.
— Не только, вы полагаете?
— За всё, — решительным тоном произнес Михаил, — За всё то зло, которое принес Лифинг в эту галактику. За бесчисленные жертвы и в том числе за тот унизительный мирный договор, который они подписали.
— Но ведь мир, который был достигнут, продержался почти два года. Если бы не Коэн, который своими поступками, всё разрушил, мы могли бы мирно сосуществовать и расширять наши контакты и взаимоотношения, — словно оправдываясь, произнесла Азадель. Её голос дрожал, и казалось еще немного, и она расплачется.
— Я не знаю, как долго он продержался бы, но на обмане мир не построишь. Рано или поздно, комигоны узнали бы, что Лифинг мертв, а значит, все, что вы делали, говорили и обещали им, было обманом. Как вы не поймете, — повысив голос, произнес Михаил, — невозможно простить и забыть всё то, что натворил Лифинг за эти полстолетия.
— Выходит, нам всем конец, — упавшим голосом произнесла Азадель.
— Не знаю. Надо думать, и искать свой дом в этом мире.
— Свой дом, — словно эхо, повторила Азадель, — Наш дом остался в том мире, откуда мы прилетели и другого нам не дано.
— Вероятно, вы правы. Значит надо думать, как туда вернуться.
— Нас там не ждут, и нам там не будут рады, — с грустью произнесла Азадель и поднявшись, не прощаясь вышла из каюты.
Михаил откинулся на спинку стула. В очередной раз перед ним встал вопрос — что делать в создавшейся ситуации. Ибо разговор с Бояновым посеял в его душе достаточно много сомнений, в плане того все ли он верно и правильно делал в последнее время, и это больше всего мучило его. Хуже всего было то, что ему не с кем было посоветоваться, а впутывать в это Марселину ему не хотелось. Просидев в размышлениях до позднего вечера, он так и не решил, что делать, поэтому поднялся и направился к Марселине. Подходя к каюте, машинально взглянул на время. Было начало первого ночи.
"Позднова-то. Наверняка уже спит", — подумал Михаил и повернулся, чтобы уйти. В этот момент дверь каюты приоткрылась, и Марселина приложив палец к губам, означающий, чтобы он не шумел и не разбудил Лизу, потянула его к себе. Михаил вошел, осторожно прикрыл за собой дверь и их губы слились в жарком поцелуе.
Читать дальше