Александр Якубович - Безликие - первая охота

Поели быстро, так же быстро дошли и до учебного корпуса, что находился в шагах пятистах от здания, отданного под казарму, а потом начался учебный день.

Я решительно не понимал, зачем нас пичкать мировой историей по третьему кругу — дважды этот материал я уже проходил в школе — но, видимо, министру образования было виднее. Да и сами преподаватели любили повторять, что тот, кто не учит ошибок предков обречен совершать их сам. Но это не объясняло, как мне, выходцу из Сонши, могли помочь знания о том, что творилось тысячу лет назад в той же Клерии или Кватте.

За полчаса до конца лекции препод раздал нам небольшие бланки, отодвинул доску и продемонстрировал десяток тестовых вопросов. На выполнение — десять минут, так сказать, проверить знания курсантов.

Наморщив лоб, я стал вчитываться в задание. Хронометраж был чудовищным, по всей новой эре, то есть от начала Великих религиозных войн Кватта, а дел люди наворотили за это время немало. На первые два вопроса я ответил легко, а вот с третьим вышла заминка. Имя правителя, который открыл первое высшее учебное заведение с равными правами мужчин и женщин.

— Вартан! Вартан! — прошипел я, ткнув друга локтем в бок.

Историк моментально поднял голову и стал осматривать поточную аудиторию на две сотни мест. Вжимая голову в плечи и надеясь, что этот старый филин меня не заметит, я опять ткнул в бок увлеченно заполняющего бланк друга — Вартан знал историю отлично.

— Ну? — прошептал товарищ, глазами следя за тем, как препод курсирует вдоль доски, заложив руки за спину.

— Что в третьем? — одними губами прошептал я.

— Са… — я не расслышал, что ответил Вартан.

— Что?!

— Говорю, Сания Великая! Которая Фотен! — прошипел в ответ Вартан.

— А точно не какой-то там арх ламхитанский?

— Нет! В Ламхитане была немного иная система, было разделение по храмам богов, а вот всеобщее…

— Молодые люди! — прогремело на всю аудиторию.

Мы с Вартаном взметнулись, как два напуганных цыпленка и уставились на преподавателя истории, который сверлил нас взглядом.

— Что у вас там за совещание, не посвятите? — хищно спросил преподаватель, но мы уже вжали головы в плечи и продолжили заполнять бланк ответами.

Когда пришло время сдавать работы по рядам аудитории, историк поднялся на наш ряд и встал прямо у меня за плечом.

— Так что вы обсуждали, господа?

Дед сверлил взглядом то меня, то Вартана и мы оба знали, что проще сказать, что обсуждали, чтобы он не зачел ответ только за один вопрос, а не отправил весь бланк в помойку с последующей пересдачей.

— У нас с курсантом Кейном возник небольшой спор касательно третьего вопроса, — нагло ответил Вартан.

От такого пассажа я чуть не закашлялся и посмотрел безумным взглядом на сидящего рядом друга. Ты что, идиот? Какой еще спор?

— Очень интересно, — протянул историк, — и что же за спор?

Вся аудитория притихла, только со стороны армейского факультета слышались короткие смешки. Публичная порка городовых — что может быть приятнее глазу и слуху?

— Мой товарищ обратил внимание, что в третьем вопросе я придерживаюсь мнения о том, что первое высшее учебное заведение на континенте с равными правами на образование мужчин и женщин было открыто в Древнем Пите, при королеве Сании Великой Фотен. Курсант Кейн же считает, что это произошло несколько раньше — еще в Ламхитане, откуда Сания Великая, судя по записям той эпохи была родом, — не моргнув глазом продолжил заливать Вартан.

Ну, откровенной лжи тут не было, но вести исторические дебаты во время теста?!

— Ах, так вот о чем. Аудитория, вы слышали, почему курсанты Кейн и Рисс переговаривались во время письменной работы? Что думаете?

Со стороны армейского факультета послышались смешки и гул, курсанты полицейского же молчали, опустив головы. Возможно, вечером нас с Риссом ждет пробив в грудь от старосты и пары спортсменов за то, что опозорили поток.

— А что за смех, я не понял? — жестко спросил историк. — Господа будущие офицеры, вы что, не уважаете собственных матерей?

При упоминании семей армейские наконец-то привалили свои пасти, а препод продолжил:

— Вопрос, на самом деле, стоящий, и я удивлен, что его подняли именно два курсанта полицейского факультета. На самом деле третий вопрос был с подвохом, ведь на него есть несколько ответов. Прав и курсант Рисс, который упоминает клерийскую королеву, прав и Кейн, который вспоминает об образовательных традициях юга, где женщины всегда имели намного больше прав, особенно, если дело касается милитаризированного Ламхитана, — наставительно сказал историк. — И к чему вы пришли, господа курсанты? Курсант Кейн?