Клим Жуков - Инцидент [litres]

Надеюсь, не совсем вхолостую мы молотили почти два года. Но вынужден повториться: судить об этом не мне, а вам, уважаемый читатель.

Информацию по Инциденту БС-27-01, согласно распоряжению генерального секретаря КП СССР, приказываю переместить в Особую Папку и присвоить гриф СС (Совершенно Секретно) и ДСП (Для Служебного Пользования). Установить высший секретный допуск и приоритет «Красный». Весь персонал, не имеющий такового, но причастный к Инциденту, приказываю подвести к подписке о неразглашении по протоколу «красного» приоритета.

Генерал МГБ Кречет.

Из приказа по МГБ СССР от 28.07.2001

Очередной победой советской науки, работающей в неизменной смычке с промышленностью, явился пуск первой очереди разгонного трека объекта «Кольцо». Ещё вчера само название ничего не говорило гражданину СССР, а слова «разгонный трек» в лучшем случае ассоциировались со спортивными гонками. Сегодня же вся страна празднует триумф отечественной науки и экономики! Ведь этот трек, товарищи, предназначен, вдумайтесь, для вывода управляемых космических аппаратов на высокие орбиты и последующих полётов на Луну! Именно оно, наше ночное светило, оказывается этапной вехой в развитии цивилизации, всего человечества! Только на Луне можно добыть радиоактивный изотоп гелий-3 – незаменимое топливо для управляемого термоядерного синтеза. И пусть вокруг столицы нашей Родины клубятся смертоносные аномальные зоны, пускай «горят» пятна радиации – раны далёкой войны! Стройка ведётся механизмами полностью автономно, без участия человека! Самообучающийся супер-ЭВМ «Сетунь-2000» является «мозгом» этого прорывного проекта…

Из газеты «Правда» от 01.05.2001

Григорий Аполлонович с шелестом свернул газету. Немного подумав, он развернул лист обратно, всё так же – с шелестом. Поверх бравурной передовицы (аж в ушах звенело от парадной бронзы и звонкой меди) утвердился стакан в подстаканнике, издавший динь-дили-дон от соприкосновения со столешницей. Стакан говорил о близком чае. Его хозяин мечтал о том же.

– Определённо пора выпить чайку, – решил Григорий Аполлонович.

Но при взгляде на строки в основании подстаканника и частично скрытое им фото он остановил выбор на кофе. Кофе – это куда больший энергетический выход.

Грузный мужчина чуть за пятьдесят, занимавший кабинет, был облачён в военный комбинезон без знаков различия, который ему удивительно не шёл. Согласимся, что высокий лоб, лысина, властная складка губ, широкие плечи, простительный живот и мощный бас (он даже думал басом) куда лучше гармонируют с тройкой угольного оттенка, галстуком и белой рубашкой.

Да и кабинет был в очень серьёзных кавычках. Так себе кабинетик. Скорее каюта размером в два купе древнего спального вагона. Откидная койка и откидной же стол у одной стены, батарея приборов и шкал на другой в комплекте с ансамблем не то телефонов, не то раций. Словом, работать, спать и кушать подано в одном и том же помещении.

Григорию Аполлоновичу Бальмонту, заместителю директора государственного треста «Спецмонтаж», было не привыкать. Управленец высшей категории, отличный организатор и эксперт по работам в экстремальных условиях за двадцать лет службы сменил немало подобных кают. И трудно сказать, где ему было комфортнее: в родном кабинете треста с могучими бетонными сводами подземной столицы – Победограда – над головой или здесь, в поле.

Здесь, в поле, разворачивалась грандиозная стройка. Объект «Кольцо» должен был замкнуть территорию разрушенной и радиоактивной Москвы по линии Зеленоград – Звенигород – Апрелевка – Троицкий – Домодедово – Бронница – Ногинск – Красноармейск – Дмитров. Миллионы тонн земли, напряжённого железобетона и стали вкупе с тысячами километров кабеля, электрических индукторов и прочей машинерии, отлитые в невероятное количество работочасов и тераватты электроэнергии, были призваны обратиться самой сложной конструкцией в истории человечества. Разгонным треком, который сможет возносить многотонные космические корабли на высокую земную орбиту. А там… мечта мальчишек с пылкими сердцами: Луна!

И гелий-3, который, если верить комиссии во главе с академиком Кадомцевым, только и мог решить энергетические проблемы страны, едва-едва оправляющейся после ядерных ударов 1962 года.

Гелий-3, мечта куда менее пылких мальчишек возрастом сорок плюс, должен был дать жизнь Токамаку – тороидальной установке управляемого термоядерного синтеза, что монтировали сейчас под Лыткарино.