Юрий Москаленко - Камер-паж Ее высочества. Книга 3. Часть 1

— Проходи, милая! — герцог встал из-за рабочего стола, аккуратно собрав разложенные по столу бумаги в стопку и положив ее на угол, сделал несколько шагов и обнял пришедшую к нему дочь.

Они прошли в незаметную дверцу, расположенную сбоку от рабочего стола герцога и ведущую в комнату для отдыха, где устроились в удобных креслах, стоящих возле низкого столика, на котором уже, явно в ожидании ее, стояли две чашки и вазочка с эльфийскими сладостями, которые Энария очень сильно любила.

— И-и-и, папочка! — увидев содержимое вазочки, восторженно взвизгнула Энария и, обняв отца, обслюнявила ему всю щеку. — Откуда?!

Польщенный ее реакцией, тем не менее, герцог небрежно махнул рукой.

— А! Заказал одному купцу… — как о чем-то незначительном сообщил герцог. — Вот, сегодня доставили.

— Но, это же дорого! — в притворном ужасе воскликнула Энария, не спуская глаз с вазочки и сглатывая слюну.

— Нормально, дочка, — усмехнулся гордый своим поступком герцог. — Мы можем себе это позволить!

Маркиза бросила на него заинтересованный взгляд.

— Ну, время от времени! — тут же поправился ее отец. — Не слишком часто! — добавил он.

Ну, еще бы! Эльфийские сладости шли по такой цене, что, наверное, часто их есть было не по карману даже эльфам, их производящим. Во сколько они обходились эльфам, Энария не знала, но у них в герцогстве купцы продавали за пятерную цену!

То есть, пятикратный вес сладостей в золоте! А вот самое дорогое местное пирожное, насколько знала маркиза, стоило всего три серебряных монетки! Но пирожные совсем не походили на эльфийские сладости, да и, насколько ей было известно, нигде больше ничего подобного не делали!

— Давай, садись, — улыбаясь, скомандовал герцог. — Стоп!

От внезапно прозвучавшего резкого приказа, Энария машинально отдернула руку, которую уже протянула к вазочке и непонимающе посмотрела на отца.

— Дочь, имей терпение! — строго начал он. — Сядь, налей себе чаю, — он кивнул на стоящий на столе чайничек, — и потом ешь! Никто у тебя их не отнимет!

Энария молча подхватила чайник и быстро налила чай в две кружки, не забыв поухаживать за отцом.

— Я тебя чего звал-то? — герцог не переставал улыбаться, глядя, как его дочь вдохновенно уминает вкусняшки.

— Ум? — все, что могла пробормотать с полным ртом маркиза, но на отца посмотрела вопросительно.

— Скажи, Энария, — герцог немного замялся, а потом, качнув головой, продолжил:

— Как тебе молодой человек, который служит тебе камер-пажом?

Услышав вопрос, маркиза тут же перестала жевать, почему-то покраснела и с подозрением уставилась на отца. Отец, заметив ее взгляд и метаморфозы с ее лицом, тяжело вздохнул.

— Пойми, Энария, это очень важно! — тон его был серьезен и его дочь попыталась побыстрее прожевать те сладости, что успела запихать себе в рот. — Мне нужно знать твое мнение!

— А что? — встревожилась маркиза. — Ты его в чем-то подозреваешь?

Ее отец молчал. Молчал и ждал от нее ответа.

— Что, правда? — дочка была неприятно удивлена. — Что, правда-правда?

— Да, неправда! — вспылил герцог, поняв, что отвечать на вопрос она не собирается. — Энария… — он посмотрел на нее укоризненно.

Теперь уже дочь тяжело вздохнула и, сложив руки на коленях, как примерная девочка, подняла глаза к потолку, будто бы задумавшись, а потом, вдруг, всплеснув руками, осторожно заявила:

— Он — здо́ровский!

— Энария! — голос отца звучал укоризненно. — Что за выражения?! Я для чего плачу учителям?! Чему они тебя учат?! Этому можно научиться бесплатно, вон, на улице!

— Прости, папа, — покаянно пробормотала Энария, внезапно поняв, что разговор действительно серьезный. — Волан мне нравится, он — хороший! — пояснила она.

— Хороший! — передразнил ее отец, а потом тяжело вздохнул. — Энария, — начал он как-то неуверенно, после короткой паузы. — Не обижайся, пожалуйста, но… я надеюсь, ты в него не влюбилась?

И герцог пристально посмотрел на дочь.

— Ну-у-у, — она мечтательным взглядом уставилась в потолок, машинально накручивая на палец локон своих волос. — Вообще-то… — протянула она, — он мне нравится! — потом бросила лукавый взгляд на помрачневшего отца и поспешила добавить:

— Но нет! Я в него не влюблена! Определенно, нет!

Герцог незаметно облегченно выдохнул, отметив, что дочка опять почему-то покраснела, но отнес это к характеру задаваемых им вопросов.