Максим Максимов - Вход в рай 2 [litres]

– Привет, – произносит он и слегка наклоняется, чтоб почесать ободранную коленку.

Ева подмечает его нелепый, карикатурно-разгильдяйский вид – грязные серые шорты, в которые неряшливо заправлена рубашка, веснушки и лохматые рыжие волосы на голове, рогатка, торчащая из кармана, и такое гаденькое выражение лица, при виде которого этому пареньку сразу хочется надрать уши, даже если он еще ничего не натворил.

– Привет, – отвечает девочка.

– Ты Ева? – спрашивает он и достает из кармана семечки.

– Да.

– А я… – он задумывается, – какое дашь мне имя?

– У тебя нет имени? – удивляется Ева.

– Есть, но я хочу, чтоб ты дала мне имя сама, – говорит мальчик, очищая семечко от шелухи.

Ева перебирает в голове мужские имена и произносит:

– Витек?

– Почему Витек?

– Подходит под твой облик.

– Пусть будет Витек. Пошли… вон туда.

Витек разворачивается и идет к подвешенным на перекладине качелям. Садится на них и откидывается назад, держась руками за веревки. Ева подходит к пареньку. Стоит рядом.

– Где я? – спрашивает она.

– А куда ты шла? – Витек принимается раскачиваться.

– Ко входу в рай.

– Ну, вот ты и на месте, – Витек спрыгивает с качелей и заваливается вперед на руки. Рогатка вылетает из кармана.

– Это рай? – Ева смотрит на горку, с которой скатывается какая-то девочка.

– Нет, это лишь вход, – отвечает Витек и встает напротив Евы.

– Но как такое возможно? Это же просто детская площадка… в поле? Я же вышла из леса и…

– Из какого леса? – спрашивает Витек.

– Вот, оттуда, – Ева оборачивается и показывает рукой направление, но никакого леса сзади нет. Растерянная, она смотрит по сторонам, но вокруг, куда ни глянь, лишь море травы, тянущееся до горизонта.

– Но там же был лес? – Ева пристально глядит на Витька.

– И куда же он мог деться?

Ева задумывается на несколько секунд.

– Кто ты? – спрашивает она.

– Мы же решили, что я Витек. Тебе же так удобно? – отвечает мальчик.

Витек подходит к турнику возле качелей и, подпрыгнув, хватается за перекладину.

– Хорошо, – соглашается Ева, – а кем ты был до того, как я назвала тебя Витьком?

– Никем, – мальчик пытается сделать подъем переворотом.

– Остальные дети тут тоже «никто»? – спрашивает Ева.

Витек, так и не перевернувшись, спрыгивает на пол.

– Да. Это так… антураж… – он шмыгает носом, а потом харкает на пол, и дети, до этого резвившиеся вокруг, исчезают.

– Так лучше, – говорит Витек, – они были «никто», но они не такое “никто”, как я. Я – “никто” непостижимого уровня.

– Никто, – наигранно усмехается Ева.

– Да, – отвечает Никто.

– Значит, вход в рай выглядит как детская площадка, – заключает девочка, – интересно.

– Не совсем, – Никто снова прыгает на турник, – вход в рай выглядит для всех по-разному. Но на самом деле он вообще никак не выглядит.

– А где мы сейчас находимся? То есть я понимаю, что зашла во вход в рай, но…

– Мы находимся между плоскостями, – говорит Никто.

– Какими еще плоскостями?

– Какими? А как я могу объяснить такую сложную концепцию созданию, мозг которого эволюционировал в саванне, когда на протяжении миллионов лет ваши предки спасались от хищников? Это была ваша основная задача. Высшие материи вам не постичь. Поздно уже, – усмехается Никто.

– Что? Я ничего не понимаю, – хмурится Ева.

– Ты и не поймешь.

– Это место реально?

– Нет, или да, – Никто смеется.

– Что смешного?! Я добиралась сюда черт знает сколько столетий, чтобы ты загадками со мной говорил? Кто ты и где ваш Бог? Я не хочу больше тут находиться!

– Мне смешно из-за твоего вопроса. Ты же видишь тут детскую площадку, значит, она реальна. Зачем тогда спрашивать о ее реальности, – Никто продолжает смеяться.

– Наркоман может видеть галлюцинации, и это не значит, что они реальны! – злится Ева.

– Они реальны, – Никто успокаивается, – для его субъективного сознания эти галлюцинации и есть реальность. Его реальность.

– Ну, хорошо. Ты и эта площадка мои галлюцинации?

– Если это существует только в твоем сознании, в твоей реальности, но не существует в сознаниях других… эм… других, так скажем, существ, то выходит, что да, это галлюцинации.