Максим Максимов - Вход в рай 2 [litres]

Минут через десять, оставшись в трусах и тканевом сером топе, обтягивающем ее костлявый подростковый торс, Ева пошла по комнатам в поиске одежды. В чьей-то спальне в темноте она вывалила из шкафа кипу вещей на пол, присела на корточки и принялась, напрягая зрение, искать что-то похожее на штаны и кофту. Огонь на улице продолжал нещадно полыхать, давая Еве возможность хоть что-то разглядеть. Девочка надела на себя какой-то балахон на пару размеров больше, чем ей нужно, и спортивные штаны. Обе вещи, как показалось Еве, были черного цвета, может, темно-серого. В коридоре она, примерив несколько пар кроссовок, нашла самые подходящие. Обувь оказалась почти по ноге. Однако Ева понимала, что, как только она вновь пойдет по трупам, тканевая одежда быстро пропитается кровью и будет вызывать дискомфорт из-за сырости и вони.

Ева пробыла в доме до рассвета и, полная решимости, продолжила путь дальше, ко входу в рай.

К середине дня Ева свернула с дороги. После суда она так и не смогла объяснить себе, каким образом она чувствует, где находится вход в рай. Но она на все сто процентов была уверена, куда ей идти. Невидимые силы заложили в нее эти знания. Входов, кстати, было много, и Ева шла к ближайшему из них. Путь пролегал по лесу вдоль ручья, извивающегося будто уж. Ева несколько раз перешла речку, стараясь двигаться по прямой. Девочка промочила ноги, но была рада тому, что трупы под ногами наконец-то закончились.

«Зачем Богу хорошие люди в раю? – думала Ева, продолжая брести сквозь лес. – Он как-то их использует? А зачем дьяволу плохие люди? В чем смысл? Выходит, миру нужно добро, но зачем? Что такое добро? Если я просто не буду делать зло, то я автоматически становлюсь доброй? А если не делать ни зла, ни добра, то какая я? Куда я попаду? Я не понимаю логику Бога. Можно сделать вывод, что земная жизнь лишь отбор. Отделение хороших сознаний от плохих. Но я никому не делала ни добра, ни зла, и там наверху решили, что я хорошая. Почему? Выходит, что можно быть еще и средним. Ни то ни се. Выходит, что на земле рождаются люди, постепенно получают сознание, пока живут, а потом из всего многообразия людских сознаний Бог себе забирает тех, кто ему нужен? Так, что ли? И зачем ему все это? Ничего не понимаю… Бред какой-то. Ну а искусственное сознание моего робота чем ему не угодило?»

Стоя на краю обрыва, Ева посмотрела на сумеречное вечернее небо. Девочка сделала шаг назад, когда почва под ее ногами медленно съехала вниз по скату расщелины. За пропастью шириной метров двести предстоял непростой путь – горный хребет практически касался небес (хотя преодоление горной расщелины, возможно, даже сложнее, чем грядущий поход через сами горы).

«По горам я еще ни разу не лазила», – подумала Ева и заглянула за край обрыва.

Еве показалось, что она смотрит из окна высотного здания, может, двадцатиэтажного, а возможно, и с еще большей высоты. Внизу лентой петляла река болотного цвета. Кроны деревьев клонились к реке, листья касались водной глади. Первая половина спуска представляла собой крутой грунтовый склон, на второй половине зеленела растительность.

– Высоковато, – Ева села на корточки возле обрыва, – хотя что мне будет? Может, просто прыгнуть вниз? Поломаюсь, но тут же соберусь обратно. Забавно. Сэкономлю кучу времени, если прыгну.

Ева отошла от обрыва метров на десять и побежала к краю склона, но в последний момент остановилась, чуть не улетев вниз. Камни и земля из-под ног Евы покатились по откосу.

– Черт, страшно. Так я буду спускаться вечность. Надо прыгать. Чего бояться? Меня вчера чуть не изнасиловали! Потом я горела. А тут всего-то прыжок.

– А может, просто по склону скатиться? – Девочка села, свесив ноги в пропасть, – попробовать по склону съехать, как с горки.

Она встала и снова отошла от края. Прикусив нижнюю губу, предвкушая новые эмоции от полета, Ева глубоко вздохнула и рванула к пропасти. В метре от обрыва девочка оттолкнулась ногой, но вместо того, чтобы взмыть в прыжке, она вместе с землей поехала вниз. Кувыркаясь в полете, Ева успела увидеть, как сходит оползень, поднимая стену пыли вокруг. Все произошло настолько неожиданно и быстро, что уже спустя несколько секунд (как ей показалось) Ева лежала скованная во тьме под обвалившимися тоннами грунта и камней. Девочка ощутила во рту вкус земли. Ева не могла точно оценить свои повреждения, но чувствовала, что ее грудная клетка раздавлена каким-то валуном. Правая нога, похоже, сломалась в нескольких местах и вывернулась в тазобедренном суставе. Девочка не сразу поняла, в какой позе она лежит, где находится верх, а где низ? На какой она глубине? В ушах звенело, будто кто-то бил в колокол возле нее. Она попробовала пошевелить рукой, но земля сжала ее конечности, не оставив и миллиметрового зазора. Ева подвигала указательным пальцем – небольшой люфт все же появился. Она захотела закричать от ужаса, но не смогла вымолвить ни звука. Легкие девочки были раздавлены, но даже если бы она и не получила смертельные для живого человека увечья, крикнуть все равно бы не вышло, ведь для крика нужен воздух.