Илья Соломенный - Судьба вора [СИ]

Я не решился уточнять, какие компоненты Суахо будет использовать в обряде. Было достаточно наличия покойника не самой первой свежести, и всего прочего, что нас окружало.

Шаман принёс с собой тряпичную куклу. Не ту, что показывал мне ранее — эта была выполнена куда более тщательно. Одежда, черты лица, причёска (из моих волос, между прочим) — если приглядеться, то в ней на самом деле угадывались черты внешности Кирилла.

— Садись, — он указал на стоящий напротив стола с трупом стул, — И не произноси ни слова. Что бы ты ни увидел — молчи, ясно? Беатриз, тебя это тоже касается.

Мы не спорили. Устроившись где было велено, я принялся наблюдать за происходящим, стараясь сохранять спокойствие, хотя с каждой секундой необъяснимое волнение и страх охватывали меня всё сильнее и сильнее.

Колдун начал пританцовывать и затянул на своём языке какую-то тягучую и заунывную то ли песню, то ли молитву. Он начал медленно и тихо, но уже через пару минут тональность поменялась. Завывания стали громче, агрессивнее и…

В них чувствовался приказ.

Я не заметил, как погрузился в транс. В такт словам Суахо билось моё собственное сердце, а кожа будто вибрировала изнутри. Воздух вокруг нас подрагивал, периодически в нём мелькали крошечные разряды наподобие молний.

Шаман несколько раз обошёл меня и труп, совершая размашистые движения руками. С его пальцев срывались багровые искры, но они тут же гасли, падая на пол. Неожиданно вскрикнув, Суахо несколько раз крутнулся вокруг своей оси и рухнул на колени.

Пламя изменило цвет — с ярко-жёлтого на изумрудно-зелёный. Оно взметнулось к потолку, осветив наши лица. А затем отделилось от свечей, поднялось в воздух, закрутилось, превратившись в яркий шар света, и опустилось на труп.

Признаюсь, в тот момент я подумал, что мертвец вспыхнет, как спичка, однако ошибся. Огонь «растёкся» по телу, словно бы впитавшись в него, и комната погрузилась в кромешную темноту. А через мгновение свечи снова зажглись, едва не заставив меня вздрогнуть.

Думая, что это конец ритуала, я вопросительно посмотрел на шамана, но тот меня будто и не видел. Он встал с пола и покачивался в такт своему пению, которое постепенно затихало.

Когда песнь окончательно завершилась, шаман взял с одной из настенных полок небольшую миску и короткий нож с изогнутым лезвием. Он подошёл к телу мертвеца и нанёс на него несколько надрезов — на шее, запястьях, животе и под коленями. Осторожно поставив миску рядом с трупом, он зачерпнул оттуда какой-то вонючей чёрной грязи и начал медленно втирать её в порезы.

Закончив, Суахо снова начал петь, но уже нечто совсем иное. Мелодия была куда более спокойной, и складывалось впечатление, что шаман о чём-то просит.

Или просит защиты?..

Неожиданно в комнату ворвался поток ледяного воздуха. И это притом, что окна и двери были заперты, и сквозняку просто неоткуда было появиться.

В воздух взлетели тетрадные листы, несколько книг с полок упали на пол, а привязанный к столу мертвец начал судорожно на нём биться, заставив меня вздрогнуть. Суахо, заметив это, начал рисовать всё той же чёрной субстанцией круг, отделяющий нас с трупом от остальной комнаты. Закончив, шаман принялся вычерчивать в воздухе неизвестные мне символы.

В этот момент я заметил какое-то движение в тенях и резко повернул голову.

Под столом кто-то был. Кто-то, кого я не чувствовал.

Беатриз, всё также сидевшая на подоконнике, подтянула на него ноги и уставилась точно в ту же точку. С шумом вдохнув воздух сквозь плотно сжатые зубы, он бросила взгляд в мою сторону. Я видел — колдунья сильно испугана.

Через мгновение тень выскочила из-под стола. Волосы у меня на голове зашевелились и я почувствовал, как они встают дыбом. Нутро окутал противоестественный страх, а в живот будто кто-то положил огромную ледяную глыбу.

Мрачная, непроглядно чёрная, постоянно меняющая форму, она обрела плотность, облетела труп, затем меня, поднялась под потолок и рухнула на мертвеца!

А затем…

Она «вытекла из него», приобретя черты человека. Гротескного — с очень длинными руками, заканчивающимися огромными когтями, неестественно вытянутой головой и с чем-то алым, бьющимся там, где у всех нас находится сердце.

Не обратив никакого внимания на шамана, тень подошла ко мне, наклонилась, вцепившись в подлокотники деревянного стула и приблизила своё «лицо» к моему. Я старался не шевелиться, хотя признаюсь — оставаться хладнокровным в такой ситуации было совсем не просто.