Харитон Мамбурин - Несносный тип

— Полагаю, представлять вас друг другу не нужно? — осведомился Ахиол, шестирукий мэр самого таинственного и странного города на планете, усаживая за собственный стол, — Ах да, Contrum sielle lentum N’aam tah Achiol !

Немоту снял, но общую парализацию оставил. Я бы даже посмеялся, глядя на наши две безвольные тушки, растекшиеся по креслам посетителей в кабинете мэра, только вот не смешно было ни грамма.

— Шеф, я увольняюсь, — уведомил я принявшего фальшивый удивленный вид мэра, — Поселюсь неподалеку от Галатури, буду писать вам письма. Раз в месяц.

— Это противоречит нашим договоренностям, шериф Криггс, — мягко качнул головой шестирук.

— Договоренности я заключал с существом, которое ошибочно считал пребывающем в здравом рассудке и памяти!

— Дерзите…

— Крииииигс!! — очнулась Суматоха, до этого момента лишь бешено вращающая глазами, — Крииииииигс!!

Я отвел от нее взгляд. Единственным приятным моментом во всем происходящем было лишь то, что психованную каланчу в данный момент разрывало от ярости… и страха. Неудивительно. Между нами пробежало две Золотых Орды черных кошек.

— Sielle lentum N’aam tah Achiol! — вновь наложил заклинание на девушку Ахиол, затем, подумав, добавил, — Somno prudenis calvo N’aam tah Achiol !

Наступила тишина. Глаза Суматохи, очень печально известной дочери Саломеи и Станислава Аддамсов, закрылись. Она заснула.

— Давайте пока поговорим без госпожи Авроры, — предложил мэр.

— Ахиол, я не в том состоянии, чтобы сдерживаться, поэтому буду говорить прямо — вы предполагали подобное развитие событий, — наконец, начал я с трудом выталкивать слова из глотки, — Именно такое! Вы срежиссировали всю встречу!

— Именно так. И вы меня, шериф, расстраиваете своим поведением. Я ожидал куда большей сдержанности, которую вы ранее неоднократно демонстрировали.

— Да поцелуйтесь взасос с Богом-из-Машины! — рявкнул я, расчетливо ударяя по одному из самых болезненных из известных мне мест Ахиола, — Я кровь проливал за ваш сношаемый тварями городишко, рисковал собственной шкурой, к моей дочери подсылали искусственных убийц! Ради нормальной жизни в Хайкорте, я даже рискнул, вновь оказавшись на столе у съехавшего с ума вивисектора! Аркадия спит! Желтоглазые ропщут! А вы, в такой момент, приглашаете в город Аврору Аддамс?! Ту самую, о репутации которой вы в курсе?!

И… разгневанный бог заткнул мне пасть заклинанием. Черт возьми, хорошо быть богом, можно разбрасываться энергетическими формами, которые такому скромному киду как я совсем не по плечу. Только вот чхать я хотел на то, что теперь не могу говорить!

Он, этот шестирукий здоровяк в черных шароварах, знает, что я уже догадался о том, что ему кое-что от меня нужно. Очень нужно. Именно по этой причине Ахиол вслух проговаривает заклинания, демонстрируя, что ничего не замышляет. Ему-то как раз молиться себе не нужно, чтобы активировать нужный эффект. Только вот проблемка-то у него в том, что единственное, что мне, Должнику Неверящего Бога от него надо — оно уже обещано. Он знает, что я знаю о том, что знает он о том, что знаю я.

И поэтому могущественное существо сидит за своим столом, распихав свои многочисленные руки куда придётся, и сверлит недовольным взглядом валяющегося в кресле меня.

Хайкорт, он же Незервилль. Город, основанный беглыми гениями, изучающими магию, потусторонних ихорных существ, прикладные науки. То, что получило рождение с момента события, известного как Полёт Драконов. Город живых мертвецов, проводящих ночи в чудесном волшебном мире, где они живут, чувствуют боль и наслаждение, могут спать, уставать, обонять, ощущать… Сейчас этот вечно мрачный каменный город, находящийся под толстенной «подушкой» особого тумана, собирающего магию с большой площади, находится в кризисе. Я, как новый шериф Хайкорта — часть решения этого кризиса.

А лежащая в кресле Суматоха — момент, который богу нужно кому-нибудь доверить. Очень сложный и очень важный момент, хоть и по неизвестным мне причинам. Гостей в Хайкорте не бывает вообще. Но вот она здесь.

И я к этому отношения иметь не буду. У меня работа. Дочь. Нет, уже две. Пусть одна и слегка мертвая, но её это не портит. Элли всегда была славной улыбчивой девочкой, даже когда просто приходила в гости к моей Эльме, так что не вижу проблем считать её своей. Учитывая то, что полупрозрачная зеленоватая девчушка, парящая в нескольких сантиметрах от твердой поверхности, не стала убивать меня по требованию своего нерадивого и сумасшедшего приемного папани.