Иван Солин - Плут

Ладно, ничего не поделать. Отказ равносилен репутационному самоубийству, поэтому:

— Принимаю, малыха! — начал я выводить из себя девицу. — Если проиграешь, пойдешь ко мне в гарем?

— Убью, — побагровев, словно змея прошипела сквозь зубы до этого бледноватая, как по мне, красавица.

— Ха! Поздно, ты уже вызвала на драчку с деревяшками, так что убить сможешь только если победишь, а если я тебя отшлёпаю, лапочка, то твоя попка окажется навеки в моих руках! Идёт? — достаточно громко заявил я внезапно в гробовой тишине, которую прервал лишь несколько нервный смешок, переросший в хохот, какой-то пигалицы с розовыми бантами на пол головы и в дурацком бежевом костюмчике с обилием розовых рюшей, ленточек и прочей тошнотворной милоты.

После этого и остальные начали посмеиваться, правда как-то натянуто и нервически, что ли. Чего это они?

— Полагаю, что это и впрямь достойно пари. Все слушайте, — властно заявила та самая мелкотня, в моментально воцарившейся от такого тишине. — Тот, кто проиграет в этом поединке, до окончания учёбы станет зверушкой победителя!

Ага, щаззз! А по губам тебе не…

— Ты согласна, Бельская? Вижу, согласна, — даже не дождавшись скорее нервного тика, нежели согласного кивка со стороны черноволосой, озвучила эта мелочь с бантами, а затем, так и не дав мне и рта раскрыть чтобы возразить, утвердила план. — Решено! Всё, начинайте уже.

Не, а ты не охрене…

— Тебе сто́ит смириться, Вило, — взяв за руку и взволнованно посмотрев в глаза, предостерегла меня от распускания языка Молин.

— Да я что, на помойке себя наш…

— Плут, живее! Или струсил? — не дали мне возмутиться откуда-то из толпы студентов, которая в следующий миг неумолимо сомкнулась вокруг меня и словно полноводным потоком вытолкнула в центр образовавшегося круга, где уже лежал деревянный меч.

Рядом уже разминалась, ох какая гибкая и подвижная черноволосая красотка, чьи струящиеся блестящие пряди чуть ли не до пояса, хищными чёрными змеями обвивали стройный стан и внушительных размеров грудь. Девушка-то скинула жакет с сорочкой, оказавшись лишь в… А хрен его знает, как называются эти вот бинты, что ли, которыми обматываются вокруг груди, чтобы увесистое достоинство не поддавалось беспощадной физике в период активности. Выглядело это всё, к слову, весьма эротишненько. Так что соперница предстала передо мной лишь в эдаком «бандаже» и облегающих подтянутый зад и спортивные бёдра тёмно-синих штанах с сапожками… на каблуках, серьёзно? Как в кино, блин, причём сомнительного жанра.

Как, интересно, эта горедуэлянтка скакать с мечом на них собирается-то? Нет, тут не шпилька, конечно, но всё равно сантиметров так под десять будет. Жесть.

— Хватит на меня пялиться, мусор! Сейчас я сломаю твою шею, — не разделила моего восхищения её внешностью прекрасная противница, вырвав меня из задумчивости, пока я взвешивал в руке подобранный меч, являвшийся лишь более толстой копией здешних шпаг, но из какого-то чёрного твёрдого дерева.

И только тут я наконец осознал, что пока меня выталкивали в центр круга, то согласно правилам избавили от лишней одежды, пояса с защитой и моей трости.

Прелестно, я с голым торсом, который пусть и довольно жилистый и с примечательными шрамами от приютской жизни, но далеко не атлетичен, а также на деревянной ноге, из-за чего каждый мой шаг весьма неуверенный и без должной концентрации на сим процессе грозит окончиться на земле. Ну и в руке у меня деревянная палка, претворяющаяся мечом, и которой я совершенно не умею пользоваться. Против меня же само воплощение смертоносной грации и губительной красоты!

И вот как, скажите на милость, мне победить?

— Бой! — со стороны прозвучал сигнал к началу, а я так и не нашёл ответа на свой вопрос, заторможенно созерцая, как неумолимая игра в очередной раз потребовала от меня «Победить в дуэли».

— Да пошла ты! — истерично заорал я черноволосой девице, когда та, сузив свои красивые, чёрт возьми, глаза, рванула ко мне, чтобы поскорее преодолеть разделявшие нас метров двадцать и воплотить свои угрозы.

Не дав противнице подобраться к моей маломобильной и беззащитной тушке, я обхватил своими тентаклями эту девочку-волшебницу, Видение подтверждает, что весьма сильного Первого Рыцаря, ну и давай её тискать за всякое.

Будто бы споткнувшись, моя противница оказалась на шлифованных, и видно что регулярно метёных плитах дуэльной площадки у ворот Академии, а затем, под недоуменными взглядами голосящих «болельщиков», принялась, словно герой фильма Выживший отрабатывая свой первый Оскар, с рычанием ползти ко мне, который, в свою очередь, всеми силами старался нащупать-таки у неё «точку Джи», ну или хоть что-нибудь, чтобы эта девица, пугающая меня своей целеустремлённостью, поскорее бы позабыла обо мне, изрядно паникующем от такого.