Иван Солин - Франт 4

Двойняшки же…

— А где Лу и Ло?

— Они тоже отправились в Старгород. Сказали, что там они начнут всё заново. Средства, чтобы обустроиться, получат от продажи имущества снятого с тела Туготыльской. Там прилично выйдет, магистр всё же. О проезде договорились с капитаном Журавля. За пару перстней с руки погибшей графини. А в Дар они категорически возвращаться не пожелали, так как там уже прилично засветились. Сожалели, что ты так и не изменил им внешность и не сделал их как Вирону, — последнее слово, меланхолично просвещающая и уже даже держащая меня за руку Лузин, просто-таки выплюнула. Странная девочка.

— Ну а ты чего ж осталась? — поглаживая большим пальцем бархатистую кожу руки увлеченной печальным рассказом девушки, полюбопытствовал я. — У тебя ведь ситуация не лучше чем у кого бы то ни было. Тебе учиться надо. Где ты еще столько Сребрых возьмешь? Тебя же отчислят за неявку. Хорошо еще, если дизертирство не влепят, хотя Лирон, думаю, не допустит.

— Я… я… Мне пора! — прикипев ко мне взглядом, за который порой готов пол жизни отдать, попыталась было собраться и что-то сказать, но всё же вырвала свою руку и жестко, а может и жестоко, скорее по отношению к себе, выпалила та единственная, кто не бросил меня. А затем, вскочив со с грохотом опрокинувшегося табурета, она резко обернулась и едва не выбежала вся в слезах из комнаты этого Белосольского лазарета, с так себе уровнем комфорта и очевидно медицины, где меня бросили помирать все те, кто… Все кроме неё, короче.

А такое я — старый циник, давно не верящий в бескорыстную искренность, уж не ожидал встретить в своей жизни. Надо же? Как жаль, что я ничего к девочке не чувствую. Ну кроме жалости и всё же уважения, даже с некоторым восхищением.

Убежать ей я не дал и совершил то, о чем наверняка еще тысячу раз пожалею:

— Хочешь, я покатаю тебя на своем драконе? — даже сам еще не до конца представляя, что конкретно имел ввиду, вскочив и притянув беглянку к себе, чтобы наши глаза оказались друг напротив друга, а губы приблизились, спросил я салатововолосую.

Борт «Беркута», утром следующего дня.

— Докладывай, — обратилась к визитеру розоволосая красавица, что отложив бумаги, с которыми работала за дорогим письменным столом в роскошном убранстве капитанской каюты одного из лучших кораблей Зеленого Дома.

— Сегодня утром, когда фельдшер делал обход, был обнаружен скончавшийся от полученных несколько дней назад ран студент Герд Франт, — малоэмоционально и негромко, но предельно четко доложил своим мягким голосом мужчина невыразительной внешности и в непримечательном одеянии, и водянистые глаза которого были единственным местом, где можно было прочитать хоть какие-то эмоции данного неприметного господина. И там было, если не обожание собеседницы, то безграничная привязанность.

— Один? — сложив руки в замок, удостоила наконец посетителя взглядом сапфировых очей статная красавица в темно-зеленом мундире с серебряным очень затейливым шитьем.

— Крольц ушла наконуне. Вся заплаканная, — подтвердил докладчик.

— Кто-нибудь ещё приходил, уходил? — постучав указательным пальцем по обтянутой Мурданским сукном столешнице стола из Карипьской душистой древесины, уточнила хозяйка помещения, да и всего воздушного судна.

— Никак нет, — сразу же уведомил гость, а затем уточнил. — Кроме прочих соглядатаев от почти всех Домов, тех, что указаны в моем докладе двухдневной давности, и которые не мозлолили глаз лишний раз, новых действующих лиц не было.

— Ясно, свободен, — чуть мягче, чем до этого, отвечала эта «снежная королева», тем самым подведя итог аудиенции. Что, впрочем, показалось посетителю самой желанной наградой, о чем, собственно, капитан прекрасно знала, но большего себе позволить не могла. Не на людях же.

— Что думаешь, Розет? — обратилась к восседающей за столом красавице подвижная золотокудрая и довольно ехидная пышка, до этого не участвовавшая в беседе, а призывно развалившаяся на атласном диванчике из Бовинского узорчатого шелка и Карачского кедра, от чего её неудержимые прелести рвали пуговицы мундира, немногим уступавшего капитанскому, как в районе необъятной груди, так и пониже талии.

— Что тут думать, Модиль? Тетушка потеряла свои инвестиции. Ну а мы наконец можем покинуть эту глушь. Приказ по кораблю: готовиться к отбытию. Блистательный Зеленоград нас уже заждался!

— Куда сейчас, Ло? — спустившись по грузовому трапу «Журавля», и глазея по сторонам, полюбопытствовала с виду юная и очень гибкая худышка с двумя синими шаловливыми хвостиками чуть повыше висков.