Михаил Атаманов - Сохранить крылья

– Сам-то что думаешь? Как ты собираешься расхлебывать то, что натворил?

Такая постановка вопроса меня удивила и однозначно не устроила. Начальник почему-то уже изначально считал меня виновным во всех бедах и ждал каких-то оправданий и извинений. Я так совершенно не считал, но и делать вид, будто все идет просто замечательно, с моей стороны тоже было неправильным. Всех деталей происходящих в корпорации процессов я не знал. Возможно, вчера более высокие директора серьезно отчитывали Марка Тобиуса и даже грозили моему начальнику штрафами и другими неприятностями за случившееся недовольство игроков. А потому мои несвоевременные веселость и жизнерадостность могли вызвать негативную реакцию шефа. Поэтому я начал отвечать на вопрос директора, внимательно следя за его реакцией и осторожно подбирая слова:

– С одной стороны, мне очень хорошо удалось выполнить основную задачу – показать скрытые преимущества игры за непопулярную расу гоблинов. Только игроки этой расы могли достаточно легко выяснить секрет вылупления летающей змеи. Всем остальным пришлось бы тщательно исследовать весь остров виверн, осматривать гнездовья, думать насчет предназначения разбросанных повсюду многочисленных костей животных. Не факт, что игроки другой расы смогли бы догадаться, и тогда добытое бесценное яйцо неминуемо погибло бы…

– Но почему тогда ты ни слова не сказал об этом в своих видеороликах? – неожиданно вспылил начальник, перебив меня. – Раз ты можешь, как сейчас выясняется, нормальным языком рассказать об этом секретном бонусе расы гоблинов, именно на этом и нужно было делать акцент! Вместо этого ты решил заработать денег на рецепте, а корпорация из-за твоих действий получила ситуацию, когда игроки открыто выражают свое недовольство. А раз игроки недовольны, то и директора корпорации тоже недовольны. У меня вчера аж телефон раскалился от звонков начальства, и все требовали принять срочные меры.

Я принял из рук Яны чашку с горячим кофе, отхлебнул глоточек и осторожно поинтересовался у шефа:

– Все настолько серьезно?

– Более чем. Петиция с требованием забанить твой персонаж за мошенничество набрала уже свыше четырехсот тысяч подписей. Количество подписантов другой петиции с требованием отобрать летающего маунта превысило миллион игроков, это вообще редчайший случай. Выдвинуто еще множество других предложений, в том числе самых радикальных: от «выдать всем игрокам по летающему маунту» до «вообще убрать их из игры». Последние два, конечно же, бредовые, но в целом игнорировать мнение пользователей корпорация не вправе – это самый верный путь к тому, чтобы растерять наших игроков.

Я задумчиво помолчал, всем своим видом показывая шефу, что оценил серьезность ситуации, после чего спросил:

– Босс, мне совершенно нетрудно сказать нужные слова в следующем своем видеоролике. Но подозреваю, что этого недостаточно и у корпорации имеются какие-то другие предложения. Так ведь?

Директор с тяжелым кряхтением привстал, протянул руку и взял со стола планшет. Включил и передал его мне.

– Подписывать ничего не нужно, так как соглашение неофициальное. Просто ознакомься.

Едва прочитав первые строки текста, я с недоумением отложил планшет.

– Что значит «в целях легализации незаконного виртуального имущества»?! Это в каком же эпизоде игры я действовал незаконно, когда добывал яйцо виверны и выращивал свою летающую красавицу?

– Не я сочинял все эти формулировки, – попытался, словно от чего-то незначительного, отмахнуться от моих претензий Марк Тобиус. – Текст просто написан сухим протокольным языком, так как составлял его юридический департамент.

– Ну ни фига себе! – возмутился я, выключая планшет и убирая обратно на директорский стол. – Уже в самом первом параграфе юристы корпорации фактически предлагают мне признать, что я – преступник, вор и мошенник, незаконным путем присвоивший себе виртуальное имущество компании.

Босс тяжело, с хрипением рыкнул, явно его этот разговор и мое упрямство уже серьезно раздражали. За спиной Марка Тобиуса активно жестикулировала Яна, пытаясь что-то донести до меня. Видимо, ее пантомима должна была означать, что мне стоит быть более аккуратным в формулировках и не злить не отличающегося долготерпением начальника. Лицо директора покраснело от прилива крови, он сверлил меня недовольным суровым взглядом, но все же принимать поспешных решений не стал, вместо этого постаравшись меня уговорить: