Евгений Нетт - Вестник [СИ]

- Они согласятся, даже если мы выделим им треть от добычи. Ты как-то упоминал, что на лечение потребно меньше полусотни. Я готов отказаться от своей доли, Гёт. Я не нуждаюсь в деньгах и, смею надеяться, никогда не буду нуждаться. - Каэл посмотрел на резко угомонившихся наёмников. - А эти люди? Сколько они проживут? Семьдесят лет? Восемьдесят? Нам отмерен куда как больший срок, и мы не можем вот так просто лишать их шанса наладить свою жизнь.

- Не знаю, к чему ты приплёл сюда возраст, Каэл, но - хорошо. В чём-то ты действительно прав. Мы отдадим им треть от вырученных денег, но в охоте они примут непосредственное участие. Оставшееся поделим между нами поровну. Доволен?

- Вполне.

Гёт покачал головой и, улыбнувшись своим мыслям, отправился к наёмникам. Каэл и Кельт двинулись следом.

- ... А я говорю, что нужно уходить! Силиотто, ты сделал для нас многое, но ты пойми - это маги, а не разбойники с большой дороги. Нам не справиться даже с одним...

- Отвлекитесь на минутку. - Торговец дернулся от неожиданно раздавшегося за его спиной голоса. - Мы обсудили ситуацию и решили выделить вам треть от вырученных с продажи виверны денег. Но в этом случае вы примите участие в охоте на равных с нами. Как вам такое предложение?

- Поприветствуем императора Виллиана! - Многократно усиленный магией голос глашатая разнесся над главной площадью столицы, на которой негде было упасть не то, что яблоку - крошечная виноградинка, урони ты её с неба, до земли бы просто не долетела. Но несмотря на всё это непрерывный поток людей и не думал иссякать - каждый хотел посмотреть на церемонию коронации основателя новой правящей семьи - паладина, сына епископа и друга Лордов, Виллиана Зил.

- В этот трудный для государства час я, император Виллиан Зил, со всей должной ответственностью принимаю бремя власти и обязуюсь править с крепкою верой в милость Господа, в духовную мощь и непоколебимую твердость и верность нашего великого народа...

Огстер стоял за спиной своего сына и недоумевал - речь, которую он составлял лично, Виллиан заменил на что-то своё. И в речи этой не было ни слова о церкви, что приведет империю к процветанию. На скулах епископа заиграли желваки. Обращение императора к народу - то, из чего складывается первое впечатление о правителе. Да, эта речь не была слабой - в ней чувствовалась сила, сила императора, способного править целым государством... Но в ней не было того, что должно было там присутствовать. Теперь не избежать неудобных вопросов как от иерархов церкви, так и от лордов...

- ... Нам предстоит тяжелая борьба с врагом, в которой мы или отстоим свою свободу и гордость, или умрём! Слава Империи! - Виллиан вскинул над головой объятый пламенем клинок и тысячи, десятки тысяч глоток подхватили клич, разнесшийся над столицей империи. Виллиан улыбнулся, опустил клинок и покинул преисполненную праведной яростью и готовностью рвать врага голыми руками толпу.

- Виллиан, какого чёрта?! - Прошипел, словно змея, Огстер, едва они остались одни. - Мы в течении нескольких дней составляли речь и ты, не обмолвившись ни единым словом вот так просто отбросил её?! Ты представляешь себе, на какие уступки теперь придётся пойти чтобы вернуть поддержку церкви и лордов?

- Не будет никаких уступок, отец. - Огстер даже замер на мгновение, ошеломлённый столь резким ответом сына.

- Что ты хочешь этим сказать? Разве ты не помнишь, о чём мы договаривались, когда...

- Я искренне считал, что все эти договоренности - искусно поданная фальшь, целью которой было возвести меня на престол и наконец поставить на место совет и церковь. Разве не так? - Оборвал отца на полуслове Виллиан, резко к нему обернувшись. - Почему император должен править, оглядываясь не на верных ему людей, а на отчего-то переживших предыдущего правителя лордов и церковных иерархов? Дай им шанс - и они предадут нас так же, как предали Грэгориаса. Я готов довериться тебе, но не тем, кто участвовал в заговоре, отец.

Виллиан и Огстер миновали еще несколько коридоров, пока, наконец, не добрались до отведенного для проведения срочных совещаний зала, в котором их уже ожидали епископы Искарот и Видлинг. Новоявленный император поприветствовал собравшихся и, устроившись в богато отделанном кресле, жестом предложил отцу продолжить их разговор.

- Виллиан, я понимаю, что ты хочешь до меня донести, но бремя власти - это не то, что может на себе нести один-единственный человек. Да, ты можешь сейчас отлучить от себя и церковь, и лордов... Но ни к чему хорошему это не приведет, поверь.