Анатолий Дроздов - Не плачь, орчанка! [litres с оптимизированной обложкой]

Суевериями он не страдал. Комсомолец, кандидат в члены партии… В то же время осознавал: видит то, что обязательно произойдет. Похороны будут. Но к чему это снится? Он стал провидцем? Наука подобное отвергает, как, впрочем, и магию. Но Антон маг. Чувствует Силу камней, может запустить Кулаком. Исправил лицо Люсиль. Расскажи об этом в СССР – не поверят. На смех поднимут. Нимей устроен иначе. Здесь есть магия и живут расы, неизвестные на Земле. «На Земле тоже, возможно, жили, – внезапно подумал Антон. – Что мы знаем о нашем прошлом? Ведь жили некогда на юге какие-то готы, которые после исчезли. Осталось крохотное упоминание в «Слове о полку Игореве». И никто не знает, как эти готы выглядели. Вдруг как зурги? Возможно, наши миры не такие разные? Животный, растительный мир похож, климат – тоже. Зима – зимой, лето – как лето. Скоро год, как я здесь, – размышлял Антон. – Попал летом, сейчас весна. Сколько всего случилось! Бои, в которых я покрошил кучу народа. Стал местным феодалом, женился…»

Антон скосил взгляд. В полумраке, который царил в спальне, на подушке темным пятном виднелась голова Люсиль. Жена… Когда Куворк объяснил, что произошло между ними в лесу, Антон испытал шок. Без него его женили!

– Вас можно поздравить, господин! – улыбнулся Куворк. – Люсиль – завидная невеста. Ее отец, Бергиль, владел огромными землями. Других детей у него не было, так что Люсиль единственная наследница. У нее очень сильный Дар. А с тех пор, как вы сделали ей новое лицо… – Куворк помолчал. – В столице женихи встали бы к ней в очередь. Но она выбрала вас.

– Уверен? – спросил Антон. – Что выбрала?

– А с чего она взяла медальон окровавленной рукой? Левой, хотя сама правша. Вашу кровь на камне она видела. Маг не позволит себе такой небрежности. И еще. Я не слепой и вижу, как она на вас смотрит.

Несколько дней по приезде в замок Антон разбирался в чувствах. Все случилось так быстро. Он не ухаживал за Люсиль, не дарил ей цветы, не водил в кино. Хотя с кино в Руме проблемы, да и цветы зимой взять негде. Но он даже стихов ей не читал. И вот – на тебе! – муж.

Люсиль походила на покойную мать. Та девчонкой пошла на фронт. Служила в полковом госпитале. Не раз попадала под бомбежку и артиллерийские обстрелы. После войны окончила медицинский институт и получила распределение в Западную Украину. Ехать туда боялись даже сильные мужики, но мать не колебалась. Работала в поликлинике в Ивано-Франковске – гнезде бандеровцев. Те вскоре вышли на молодого врача. В их схронах свирепствовал триппер, лекарств не было. Главарь «провода» пришел к молодому врачу и, угрожая пистолетом, потребовал поставлять медикаменты. В противном случае пообещал девушке смерть.

Угроза была не пустой. Бандеровцы убивали учителей и врачей. Они знали, где специалисты живут. Вломиться к ним в дом или подкараулить по пути не составляло труда. Мать не испугалась. Едва страшный гость ушел, позвонила в НКВД. В поликлинику приехал майор-чекист. Расспросил девушку и предложил ей перебраться к ним в часть. Мать так и поступила. В казарме жить девушке неудобно, майор поселил ее в своей комнате. Сам перебрался в казарму.

В поликлинику молодого врача сопровождали автоматчики. Не долго. Приметы главаря, сообщенные девушкой, оказались точными. Его быстро вычислили и убили вместе с другими бандитами. Те не сдались. Можно было возвращаться к себе, но мать осталась. Ей понравился холостяк-майор, а тот не смог устоять перед красавицей-врачом.

Мать была сильной женщиной. Не боялась начальства, да и вообще никого. Могла одернуть подвыпивших хулиганов. Да так, что у тех пропадало желание связываться. При этом она тянула на себе дом, воспитывала детей (отец пропадал в командировках), ухитряясь при этом оставаться красивой. Отец ее обожал. Антон видел, как он смотрит на мать, как старается помочь в домашних делах, как обнимает и целует при возвращении из командировки.

Люсиль выглядела гордой и недоступной. Антон не мог решиться поговорить с ней, тогда девушка сделала первый шаг…

Антон вздохнул. Сейчас он не мог сказать, хочет ли вернуться в свой мир. По отцу и сестре он скучал. Но и здесь его окружали не чужие люди. Люсиль, Куворк, обитатели замка, селяне, жившие в лофстве. Он обязался их защищать. Была еще причина. С детства Антон знал: он живет в лучшей стране. В СССР самый справедливый строй. Здесь человек в полной мере может проявить свои способности. Антон в это верил. Служба подточила его убеждения. Через границу массово ехали иностранцы на личных автомобилях. И это были не какие-то миллионеры-капиталисты, а учителя, инженеры, даже рабочие. Антон разговаривал с ними. Иностранцы охотно рассказывали о себе. Поразила Антона одна пара. Студенты-французы захотели в летние каникулы побывать в СССР. Взяли напрокат дешевый Citroen 2CV – «утенок», загрузили вещи и поехали. По пути заглянули в Вену, Бухарест… Студенты улыбались и делились впечатлениями, Антон, слушая их, мрачнел. Мог ли он, советский студент, поступить так же? Взять напрокат автомобиль, сесть за руль и отправиться смотреть мир? Ага! Ладно, прокат: автомобиль в СССР – жуткий дефицит. Но хотя бы на поезде? Самому, а не в группе, которую везут под приглядом? Ни за что! Нет у граждан СССР такой возможности. За границу их пускают неохотно, если дают путевку, то после долгих мытарств и в социалистические страны. Спрашивается, почему? Чем они хуже иностранцев? А взять нарушителей границы. Пограничникам доводили сводки. Нарушителей ловили, но… Все они бежали из СССР. В Союз никто не стремился. Взять тех же дезертиров… Они-то сволочи и получили по заслугам, но что заставило их предать Родину? И что это за лучшая страна мира, если из нее бегут?