Анатолий Дроздов - Не плачь, орчанка! [litres с оптимизированной обложкой]

За этим занятием ее застал Антон. Его сопровождала молоденькая служанка.

– Попарилась? – спросил Антон.

– Да, – кивнула Люсиль.

– И как?

– Хорошо! – не стала лукавить девушка.

– А теперь я.

Лоф скрылся в предбаннике. Служанка осталась.

– Ты здесь зачем? – поинтересовалась Люсиль.

– Тереть спину господину.

«Вот как? – подумала Люсиль. – Ладно. Разберусь…»

– Принести еще пива? – спросила служанка. – Или помочь одеться?

– Сама! – буркнула Люсиль.

Сунув ноги в сапоги и накинув шубу, она вышла во двор. Здесь царило столпотворение. Носились слуги, мычали коровы, блеяли овцы, повар с помощником тащили в угол упирающуюся свинью. Их намерения были написаны на лицах. Свинья, чувствуя это, отчаянно верещала. Люсиль не стала смотреть на этот бедлам и прошла в дом. Там служанка отвела ее в предназначенную для высокородной комнату. Люсиль осмотрелась. Большая кровать с балдахином, тяжелый стол с лавками, сундук для одежды. Из окна с мутными стеклами струился мягкий свет. Комнату недавно вымыли, отчего в ней стоял запах свежести.

– Кто здесь жил? – спросила Люсиль.

– Прежний лоф.

– А Иль-Ин?

– Ему не нравится здесь. Сказал, что комната слишком «барская». – Орчанка выговорила это по слогам. – Он спит в дальней комнате. Та совсем маленькая. Но лоф говорит, «нормальный кубрик для одного». – Служанка улыбнулась. Было видно, что значения слова «кубрик» она не знает, но произносит с удовольствием.

– Как тебя зовут? – спросила Люсиль.

– Суорк.

– В обозе мои вещи, Суорк.

– Их уже принесли, госпожа, и я сложила их в сундук. Прикажете разобрать? Или желаете перекусить? Общий обед будет не скоро – пока готовят.

«А она сообразительная, – отметила Люсиль. – Стоит приблизить». Своих слуг в Гонсей она брать не стала – ни к чему. Энтон сказал, что в замке их много.

– Неси перекусить, Суорк. Вместе поедим.

Служанка унеслась. Обратно вернулась с подносом. На нем стояли блюда с нарезанной ветчиной, хлебом, копченой рыбой, сыром, а также – кувшин пива и кружки. За стол с высокородной Суорк села без уговоров, из чего Люсиль сделала вывод, что нравы в замке простые. Они с аппетитом перекусили и стали болтать. Суорк рассказывала охотно, чему в немалой степени способствовали подаренные ей гильзы. Их собрали в лесу, где Люсиль с лофом уничтожили наемников. Энтон объяснил ей, что это такое, показал снаряженные стрелы, которые назвал «патронами». Сообщил, что «гильзы» представляют ценность для орков, поскольку сделаны из цветного металла. Люсиль и сама это знала, поэтому выпросила пяток. Пригодились.

– Отнесу кузнецу, и он сделает мне колечко, – обрадовалась Суорк. – И серьги. Вы расскажете мне, госпожа, как лоф убивал разбойников? Все только об этом и говорят, но никто толком не знает. Не видели.

– Расскажу! – пообещала Люсиль. – Но сначала ты.

Суорк не заставила себя упрашивать. Люсиль слушала ее, время от времени задавая наводящие вопросы. И в короткое время выяснила многое.

Лофа в замке любили. Это выглядело странным. Энтон в Гонсее всего ничего. Но Суорк говорила о нем с восторгом. Новый господин не походил на предыдущего. Гайорк был заносчив и груб. Отвешивал затрещины и пинки, со служанками тешил похоть. А вот Иль-Ин другой. Никого не ударил и не обругал. К слугам ласков, благодарит их за оказанную услугу. Невиданное дело! В то же время назвать лофа мягким нельзя. Он строг и не прощает провинностей. Как-то конюх ушел в запой. Достал где-то браги и пил до помрачения. Из-за этого кони остались необихоженными. Лоф велел его высечь. При этом сказал странные слова: «Лучше бы на «губу» [11] То есть гауптвахту. , но ее здесь нет». Что такое «губа», Суорк не знала. Подозревала, что это какой-то особо зверский вид наказания. Женщины в замке сошлись во мнении, что розг пьянице мало. Он, охальник, еще и подолы служанкам пытается задирать.

Люсиль расспросила насчет подолов. Суорк сообщила, что с этим строго. Прежний лоф с его воинами тащили служанок в постель. При этом не заботились одарить девушку за оказанную услугу. Высокородный Иль-Ин запретил «проституцию». Сказал, что если кому-то из мужчин нравится служанка, то пусть женится. Женщины не против. Только женихи не спешат. Говорят, что они распутные. Как будто лезли в постель прежнего лофа и его воинов по доброй воле.

При этих словах Суорк вздохнула.

– В бане я видела служанку, которая заявила, что трет спину лофу, – сказала Люсиль. – Кто такая?