Евгений Витязев - Молох

Слушая Глыбу, мне приходилось в уме рисовать запутанные схемы метрополитена, которые я так и не увидел. Не увидят и мои потомки, если они у меня, конечно, будут. Помню времена до Катастрофы, когда обещали проложить три новые ветки. Насколько я знал, план развития питерской подземки был принят ещё Советской властью, но ни тогда, ни в новое время станции так и не вышли в большой свет. И то обещали открыть Народную (второе название — Кудрово) в Канун Нового года, да не успели. Ядерная атака обрушилась на наши головы также нежданно-негаданно, как если бы лавина сошла с горы.

Поговаривают, наркоманы с Дыбенко продлили тоннель до несуществующей станции, находящейся вне пределах Петербурга, а именно во Всеволожском районе. Что нынче происходит на Народной — одному метрошному Богу ведомо. Возможно, грибники пытаются проложить подземную дорогу до московских катакомб (или они через Дорогу Жизни хотя бы наладили связь с выжившими со Всеволожска), чем поныне занимаются коммунисты со Звёздной. По-моему, у последних процесс копания в крови. Как Сталин в своё время предложил голыми руками, превознемогая голод и кровь рыть землю для постройки первых станций московского метрополитена, так и у нас сейчас подобное происходит в петербургской колыбели. Что ж, удачи Совку.

— Я на фекального ублюдка обоймы не пожалел! — кусачками вырвал меня Глыба из глубоких раздумий. Фекального. Глыбе не занимать по оригинальности эпитетов.

После того, как боец обнаружил нас, всё происходило по нотам. Расправившись с «исходом», диггер взял меня на руки и, перейдя на бег, двинулся к Выборгской. Оттуда, обмолвившись парой слов, тоннелем до Площади Ленина, где, будучи на станции, меня как следует заштамповали. Приходится диву давать, как я не истёк кровью. По словам Глыбы, до медиков мы добрались в считанные минуты, что сыграло немалую роль. К счастью, переход между Выборгской и Ленина не больше километра.

— Я твой должник — для пущей уверенности пожал я руку Глыбе. — Кстати, ты разрешил загадку Луначарского?

Солдат продолжил рассказ, подытожив его сегодняшней встречей с Кузнецом. Кто бы мог подумать, что Луначарский окажется предателем? Вот подземный Бог его и покарал. Бог метрополитена. То было из старой как мир истории, будто где-то здесь живёт человек, управляющий всеми делами подземки; вершащий судьбы людей и веганцев. Конечно, Божок — очередной миф, созданный для того, чтобы люди верили и окончательно не сошли с ума. Религия — не опиум для народа, а его пласибо. Но до чего может довести крайняя вера, я испытал на своей шкуре. В подтверждении моих мыслей печень легонько кольнуло.

— Ты то сам что думаешь по поводу Карпова? Следовать его заданию? — дослушав монолог, я облокотился о кушетку. Пора было строить план действий.

— Молох, веришь, нет, в душе не е…у. Одно наверняка знать можно: приморские — порядочные люди. Помни, ты три дня пролежал в коме (от последнего слова меня обдало холодом). Все думали, что ты помер. Никому нельзя доверять. До прихода в лазарет я сделал звонок Карпову: он нам дал ещё день, чтобы ты оклемался. Но миссия должна продолжиться. Послезавтра на рассвете действуй согласно плану, а именно — добраться до Волковской целым и невредимым. Не знаю, что опаснее будет: пройти москалей или бесплодные земли.

— Какие земли?

— Не самый удачный эпитет. Я имею в виду два узла — через Владимирскую и Пушкинскую. Территории плохо исследованы. Но и план слегка поменялся. Постышев с Васьки то, как я понял, тоже никому не доверяет, и вместе с Кензо решил отправить ещё двоих бойцов на встречу. Двое пойдут с Адмиралтейской: Кензо и Белый Чулок.

— Странное…

— Она родом с Крестовского — схватив мысль налету, не дал договорить Глыба. — Интересная особа. Сань, ты знаешь, кого раньше именовали Белыми Чулками?

Я отрицательно мотнул головой.

— Женщин-снайперов прибалтийского происхождения. Воевали в девяностых против России. Нет, Чулок промеж глаз нам стрелять не станет. Диггерша просто родом из Литвы, оттого прозвище такое дали.

— Будем иметь в виду. Так… с Крестовского острова, говоришь? Мне же докладывали, что на севере Пятой ветки проживают одни бандюганы.

— Кто тебе такое поведал?

— Вышинский.

— Я аж хотел наехать — Глыба достал из-за пазухи горбуху хлеба, предложил мне. Мы малёхо подкрепились, после чего солдат продолжил; не дело говорить на пустой бунтующий желудок. — Мишка хороший парень, мог бы стать первоклассным диггером. Я с ним начинал свои вылазки. Пойми, у нас в питерском метро всё постоянно меняется, не успеваешь рта разинуть. Вон, вчера слышал, что каннибалы с Просвета ни с того ни с сего поставили ультиматум бордюрщикам. Они их выгоняют со своей территории. До конца недели должны отодвинуть границы за Чёрную речку. Иначе начнётся резня. Отключат генераторы, вырубят нахер свет. Они и без него то видят дай Боже. Что касается Фиолетовой ветки: Отчуждённые — да, живут, но они исправились что ль. Там нет власти, правит анархия, но анархия умно ведётся. Не как кировцы проклятые! Дай власть рабочему классу и пошла-поехала гражданская война. Там же никто ни на что не претендует, не берёт лишнего, паханы не буруют. Молодцы одним словом. Но и чужаков особо не радуют приёмом. Вдруг гегемонию кто попытается восстановить, м?