Катэр Вэй: Филант

Ветви деревьев, виноградные лозы трещали и падали, скошенные пулями и осколками снарядов. После точных попаданий артиллерии завалились внутрь крыши и стены нескольких строений. В садах, как песчаные фонтаны или гейзеры, десятками взметались вверх взрывы мин и снарядов, а затем оседали, барабаня вокруг комьями земли. Над заводской зоной нависла сплошная пелена из дыма и пыли, мешающая и дышать, и смотреть.

Всё вокруг резко переменилось после первого же артиллерийского выстрела. И тут, и там снаряды сплющили, словно гигантским молотом, нехитрые постройки, превратившиеся в пыль, вырвали с корнями вековые деревья, завалили метровой толщины слоем защитные стены. Подошедший на подмогу атакующим тягач заваливал массивные заборы, постепенно отвоёвывая жизненное пространство. Ворвавшиеся танки и БМП утюжили местность, превращая её в лунный ландшафт.

Рота заняла три больших строения, стоящих друг от друга на расстоянии ста-ста пятидесяти метров. Заработали саперы, одновременно то тут, то там раздавались оглушительные взрывы. Это взлетали в воздух дома. По всей площади града поднимались клубы белых и черных дымов. Происходило планомерное вытеснение противника с временно контролируемой им территории. А если точнее, то это мы прибыли временно на подконтрольную ему землю. А Эмберцы тут постоянно живут. Жили… В ожесточённый бой вступила пехота. Отводили душу за гибель своих ребят у стен Светлого…

Противник не жалел патронов, будто совсем недавно ограбил склад боеприпасов. Ни прорваться к основному зданию, ни даже поднять головы бойцы не могли. И продолжалось это долгие десять минут. Но через десять минут прижавший группу к земле шквальный огонь прекратился как-то на удивление разом. Будто выключили. Щелк, и больше ни одной очереди, ни одного выстрела.

Орёл, приподнял голову и увидел, что Эмберцы быстро отползают к пролому в дальней стене. Двое бойцов авангарда, залёгшие в воронке считай перед самым носом штурмующей группы, попытались присоединиться к товарищам, но как только первый показался в зоне поражения, Орёл тут же всадил ему в затылок пулю. Второй нырнул обратно в воронку и стащил тело товарища вниз. Орёл на всякий случай прижался к земле, ожидая ответного огня из пролома, но бойцы почему-то не стали прикрывать неудачно отколовшийся авангард. У Орла даже возникло ощущение, что они вовсе ушли из цеха.

Рейдер без проблем дополз до укрытия соратников, спрыгнул вниз и присел рядом. Предчувствия кавказца оказались верными, все были тяжело ранены. Этот парень и с ним ещё двое отчаянно бились на стороне Парадиза, но Орёл их не мог узнать даже в лицо, хоть и обладал отличной памятью.

— Видимо, из «гостей», — подумал он тогда, — хорошо воюют, надо Киру сказать про них. Осмотрев ребят, он понял, что в живых остался только один.

Две пули прошили навылет через левое плечо и грудь примерно в области верхушки лёгкого. Подбитый боец не мог нормально дышать — только часто и поверхностно, он едва шевелился от большой потери крови. Орёл быстро осмотрел раны и принялся распечатывать аптечку.

— Не надо, — хрипло прошептал парень. — Кранты мне.

— Молчи, да. — Орёл расстегнул ремешки разгрузки, затем бронежилет. — Простреленное лёгкое — это не кранты совсем, а временное неудобство. Главное, обе дырки герметично заткнуть, чтоб воздух не подсасывало, где не положено. А плечо — это вообще ерунда. Сейчас спек тебе, кацо, вколю, и все дела, — говорил Орёл с довольно сильным акцентом, торопливо накладывая повязку. — Как говорят, расслабься и получай удовольствие, брат. Да.

Уверенный тон и умелые действия незнакомого бойца немного успокоили рыжего паренька с огромным количеством канапушек по всему лицу, но взбодрился он всего на полминуты. Потом снова скис.

— Сушняк, как с бодуна, — облизнул он пересохшие губы.

— Порядок, слушай, — сообщил Орёл, заканчивая перевязывать грудь и приступая к наложению повязки на плечо. — Ты попэй, чего мучаешься? Воды, а сверху живчика, или наоборот. Разницы нету никакой.

— А можно?

— Нужно, слушай. Ты ж нэ в живот пулю поймал. Пэй, сколько влезет.

— Ты откуда все знаешь? — Раненый пошарил на поясе и отстегнул фляжку. — Доктор, что ли?

— Нэт. Воюю давно, слушай. Нэ тратий силы зря, пэй.

Парень приложился к фляге, но, сделав несколько глотков, поперхнулся, попытался закашляться и застонал от боли.

— Не спеши, — придерживая раненого, сказал Орёл. — Время есть, слышишь, тихо всё стало, значит хорошо, пока война нэт.