Алексей Калугин - Города под парусами. Ветры Забвения [litres]

– Два клана искали один и тот же артефакт, спрятанный на территории Ур-Курсума. Хранителем артефакта, как выяснилось, был парень в женском платье по имени Зум-Зум. Но, похоже, он даже не подозревал, с чем имеет дело.

– Откуда же у него на плече татуировка?

– Надеюсь, он нам об этом расскажет.

– Что представляет собой этот артефакт?

– Это линза для навигационного прибора.

– Линза? – Сиена недоверчиво сдвинула брови. – Настолько ценная, что ради нее готовы убивать?

– Именно, – коротко кивнул Джап.

И по тому, как он произнес это слово, было понятно, что больше он об этом ничего не скажет.

– А вот и Зум-Зум! – Сиена взмахнула рукой. – Эй! Мы здесь!

В сопровождении Игоря из Ридла и Оралд-Ира Зум-Зум красиво продефилировал по пристани, будто почетный гость эффектно взошел на борт баркаса и уселся на банку, привалившись спиной к борту.

Сценический костюм за пределами сцены создавал кучу проблем. Он не только привлекал к себе внимание, но и попросту был неудобен. Чтобы хоть немного облегчить себе существование, Зум-Зум поддернул платье повыше и спрятал подол между ног. Сами ноги он расставил пошире так, что они теперь торчали из разрезов по бокам платья.

– Что? – нервно спросил он у удивленно пялящегося на него Пармезана.

Анатоль ничего не сказал, только головой покачал, то ли с сожалением, то ли с осуждением.

– Послушайте! – Зум-Зум взмахнул рукой, дабы привлечь к себе внимание всех присутствующих. Парень, сидевший на пристани, тоже вытянул шею, заинтересованный тем, что происходило на баркасе. – На мне просто сценический костюм! Это понятно?

– Не гоношись, – ободряюще похлопал его по плечу Игорь. – В Зей-Зоне мы и не таких чубриков видали.

– Что значит «чубриков»? – обиженно наморщил нос Зум-Зум.

– Чубриками в Зей-Зоне называют оригиналов, экстравагантных людей, – объяснил Джап.

Зум-Зума такое объяснение вполне устроило, и он снисходительно улыбнулся.

– Что ты делал в Зей-Зоне? – удивленно посмотрела на Джапа Сиена.

– То же, что и все, – пожал плечами Джап. – По большей части, томился от безделья.

– Я слышал, что Зей-Зона – это пристанище для всяческого отребья, – сказал Зум-Зум.

– Так оно и есть, – согласился Джап. – Мы все оттуда.

Зум-Зум прикусил губу.

– Так ты утверждаешь, что ты не Хранитель? – спросил у него Джап.

– Увы, – развел руками Зум-Зум.

– И понятия не имеешь, для чего нужен артефакт, который ты все это время хранил?

– Я даже не знал, что это какой-то там артефакт. Думал, просто увеличительное стекло.

– Зачем же ты вправил линзу в серьгу?

– Я хранил ее как память о человеке, благодаря которому изменилась вся моя жизнь.

– Он передал тебе артефакт?

– Нет. Он просто умер у меня на руках. При нем был кошелек, полный аль-алларов, и это увеличительное стекло.

Джап достал из кармана бумагу с нарисованной на ней паутиной и показал ее Зум-Зуму.

– Откуда у тебя эта татуировка?

Зум-Зум усмехнулся и несколько раз провел ладонью по плечу, стирая остатки тонального крема.

Повернувшись боком, он показал плечо Джапу, чтобы тот мог убедиться, что татуировка у него на плече полностью соответствует рисунку.

– Мне было восемь лет, когда я повстречал на базаре человека, зажимающего руками рану в животе. Его преследовали уликары. Уликаров никто не любит, поэтому я помог ему скрыться. Рана была очень плохая, и было ясно, что долго он не протянет. Человек показал полный кошелек денег и сказал, что отдаст его мне, если я прямо сейчас пойду и сделаю на левом плече татуировку. Такую, как у него на рисунке. – Зум-Зум чуть развел руки в стороны. – Кошелек аль-алларов на улице не валяется. Да и татуировка с паутиной – это круто, как я тогда думал. Я пошел и сделал татуировку. А когда я вернулся в убежище, где оставил раненого, он был уже мертв. Кроме денег, я нашел у него только эту стекляшку. Я взял деньги, поскольку он мне их обещал, и увеличительное стекло. Просто так, на память. Подумал, что мертвый был бы не против. А еще я взял его тюбетейку. Только ее я давно уже потерял. Вот и все, что мне об этом известно. Быть может, Хранителем, которого вы ищете, был тот самый человек? Да только он уже двадцать лет как мертв.

– Почему после этого ты исчез? – спросил Джап.

– Моя семья принадлежала к общине урукумов, члены которой, ну, просто обожают жить в нищете, – Зум-Зум саркастически усмехнулся. – Меня такая жизнь совсем не привлекала. Но что я мог поделать, если родился урукумом? Когда же у меня появились деньги, много денег, я ушел из семьи, сменил имя и поступил в танцевальную школу. Вы знаете, что Зум-Зум – это не имя, а прозвище? На языке урукумов это значит «танцор». Я всегда любил танцевать. Я мог часами простаивать, глядя на выступления уличных танцоров, а потом старался повторять их движения. Поэтому меня и дразнили Танцором. В танцевальной школе я был не единственным мальчиком. Но все прочие являлись сыновьями богатых родителей, и занятие танцами было для них частью общей образовательной программы. Я же собирался зарабатывать танцами себе на жизнь. Тем более что учителя отзывались о моих способностях в неизменно превосходной форме. Без ложной скромности могу сказать, что я был лучшим в своем классе. Но, как оказалось, в Ур-Курсуме мужчина-танцор имеет шанс выступать лишь на улице. На сцене же танцуют только женщины. Работа уличного танцора не соответствовала моим амбициям. Поэтому мне пришлось перевоплотиться в женщину. Такова вкратце история моей жизни. – Зум-Зум улыбнулся и сделал жест руками, как актер, выходящий на «бис». Не дождавшись аплодисментов, он повернулся к Оралд-Иру и спросил: – А в других городах мужчины танцуют на сценах?