Сергей Кусков - После навсегда

- Отчего же такая резкая перемена? - с коварной улыбкой перебила сеньора Ноговицына.

- Фернандо Первый назначил куратором имперской разведки по Африке небезызвестного вам сеньора Хименеса, - ответила за Макса сеньора де Росарио. - Того самого, Хименеса Марсианского, друга и помощника его отца. Это только начало, Хименес очень умный и опасный противник. Он заведёт не только ЦАФ, остальные федерации тоже под угрозой, как и всё наше влияние на континенте.

- Да уж! - крякнула её величество, думая о чём-то своём.

- Мы тогда, до гражданской войны, так и не пересеклись, - улыбнулся Хуан. - Хотя ему был отдан приказ 'дружить' со мной. Потому мне самому интересна эта партия.

- Так вот, - решил продолжить Макс, - ниггеры ВДРУГ упёрлись, требуя денег на своё содержание.

- Зачем им деньги? - услышал свой голос Хуан Карлос. - Мы и так финансируем все дыры их бюджета. Мы поливаем их деньгами, купаем в них. Я знаю наверняка, все эти средства проходят через сенатскую комиссию по опекаемым территориям, моя подпись стоит на многих документах. Куда же больше?

Сидящая недалеко Сильвия скривилась, но скривилась поддерживающе. Ей тоже не нравилась ситуация. Макс пояснил:

- Ты не понял, деньги не для федерации. Им плевать на собственную страну. Деньги ИМ, лично. За лояльность.

- Прикинь какая наглость требовать денег у Хуана? - хмыкнула её величество.

- Оформляется это как статьи расхода, - взяла слово Сильвия, разбирающаяся в финансовых вопросах лучше всех, - которые мы тратим на что-то там. Но в реальности они достаются 'своим', а проекты, под которые даются, остаются на бумаге.

- Это называется бизнес по-африкански, - усмехнулся Хуан. - Хитропопые ниггеры делают нас, легковерных и малодушных чужаков с другой планеты. Мы богатые, а они бедные - значит, мы должны платить за это. Платить и каяться. И само собой их содержать. Потому, что мы богатые, а они бедные, незаслуженно обделённые.

- А не проще ли их того... - Хуан Карлос провёл рукой по горлу. - Заменить. На тех, кому не надо... ЛИЧНО. Или надо, но не столько.

- Так меняли уже! Трижды! - воскликнула её величество. - Это третье по счёту их правительство, третий по счёту президент. Мы меняем людей, но система остаётся не просто стабильной, она как глыба, которую даже взрывать бесполезно. Эти серые собаки знают, что у нас нет выбора, что нам в любом случае придётся у кого-то покупать лояльность, вот и выделываются. Потому, как если купить не у них, они могут начать партизанить, как в старые добрые имперские времена. А мы не Империя, мы не можем себе такое позволить.

- У имперцев они так не баловали, - заметил генерал. Заметил тихо, но все услышали.

- Потому, что у имперцев многомиллионная армия, - с болью скривился Хуан. - В том числе чиновников, которые всё контролировали. В том числе полицейских, которые за такие финты, как акции протеста против метрополии, расстреливали на месте. И экономическая полиция, которая наказывала зарвавшихся местных чинуш. Местные - орудия имперских кланов, и если что-то из аборигенов попробует что-то положить в собственный карман, минуя карман патронов из метрополии - он сразу стреляется или бросается из окна небоскрёба. И при таком контроле имперцы ещё и вкладывали в борьбу с повстанцами суммы, которые мы просто не потянем физически.

- Не можем мы себе позволить тотальный контроль, - покачал он головой. - Только покупка лояльности, никак иначе. А менять... - Вздох. - Менять можем только лица, шило на мыло. Сами правящие страной кланы трогать опасно. Дороже обойдётся. А тут ещё этот лис Хименес... - Он, видимо, про себя выругался.

- То есть, Хуан хочет сказать, - вновь взяла слово хмурая Сильвия, - что у нас нет ресурсов следить за этими территориями в принципе. Наш лозунг, когда мы туда пришли, был - освобождение континента от имперского рабства. Нельзя вот так взять и превратить этих людей в рабов снова, только уже наших. Это удар по нашему престижу, а значит, и нашей гегемонии на всём африканском континенте. А это не одна, а целых три федерации. Плюс рядом Аравия, а с нею у нас особые взаимоотношения. Плюс, могут начаться беспорядки в Европе, как только там почувствуют слабину.

- То, что мы обсуждаем сегодня, сеньоры, более важный вопрос, чем все ниггеры Центральной Африки вместе взятые, - подытожила она. - Поэтому Хуан всех нас и собрал, вытащив многих из таких нор, что... - Махнула рукой.

Воцарилось молчание. Нарушил его сам император.

- Сеньор Монео, каковы наши перспективы в возможной партизанской войне против этих собак?