Pax Blank - В Тенях и Темноте

Вот, каким сильным он был.

Он был единственной ценностью, созданной Вейдером за свою жизнь.

И Вейдер… был горд.

Его сын развернулся, взглянув наверх, сразу же, как Вейдер остановился перед ним. Он возвышался над Люком, как и над большинством людей — впрочем, Люк нисколько не был напуган. Их поединок на сейберах двумя годами ранее в Императорском Дворце расставил все по своим местам и показал, какую мощь Люк уже приобрел всего четыре месяца спустя после своего преобразования, став Ситхом.

Ему было не нужно больше ничего доказывать, особенно своему отцу.

— Лорд Вейдер, — он кратко кивнул в приветствии.

Он никогда не называл Вейдера отцом публично — еще одна манипуляция Палпатина — все ссылки на личность Люка были удалены из общественных архивов и регистрационных данных, и заменены намеками, слухами и ложными догадками.

Мальчик не особо стремился это исправить: прошло много времени с тех пор, как он оставил свою прошлую жизнь, хотя Вейдеру казалось, что и к нынешней своей жизни он столь же безразличен. Он был вовлечен во все события, но, во многом, как и его отец, оставался безучастным к делам, махинациям и интригам Дворца, по возможности избегая их и предпочитая им свою приверженность флоту.

Вечно параноидальный Палпатин ухитрялся удерживать своего нового Ситха при себе, оставляя его привязанным ко Дворцу на Корусканте в течение многих месяцев после его обращения, прежде чем позволить тому, в конце концов, командовать Центральным Флотом. Даже сейчас, спустя три года после появления Люка на Корусканте, Палпатин ни разу не выпустил его за пределы Центральных и Колониальных систем, где он командовал от имени Императора.

Но и здесь Люка интересовало не получение и распространение власти, а сложности управления, необходимые для поддержания и подчинения всего этого разнообразия планет и культур в густонаселенных Центральных мирах. Он сознательно терялся в мелочах, вместо того, чтобы отступить назад и увидеть более полную картину — как в своем положении во флоте, так и в жизни.

— Нам нужно поговорить, — просто сказал Вейдер, без лишних вступлений: учитывая его положение, он никогда не оказывался в ситуации, когда они были бы необходимы.

Люк долго и настороженно изучал отца, не отрывая от него своих голубых глаз. Приняв просьбу, он едва заметно кивнул в сторону и развернулся, указывая дорогу к своему кабинету в дальней правой части моста. Вейдер последовал за ним, отметив, что за ними пошла и Джейд.

Люк вошел в просторный и невыразительный серый офис и встал перед широким письменным столом, разворачиваясь к угрожающей фигуре Вейдера. Позади того в комнату проскользнула Мара Джейд.

Сегодня Люк был одет в черное и, увидев своего посетителя, пожалел об этом.

Несмотря на предпочтения Императора по поводу внешнего вида своей ближайшей свиты, Люк обычно носил одежду самого темно-синего — на полтона отличающегося от черного, но все-таки не черного — цвета, тонко подчеркивая свою независимость даже в этом. Его костюм, безупречного кроя, хотя и сильно походил на военную форму, все же ей не являлся. Тонкая белая полоска на высоком воротнике-стойке и три верхних расстегнутых пряжки прекрасно сидящего жакета придавали ему более непринужденный вид.

На первый взгляд казалось, что такие проявления неповиновения в его положении слишком несерьезны и незначительны, но, тем не менее, он упрямо придерживался их. Здесь внешний вид имел значение, и, как он уже успел понять, в мире, жестко контролируемом его Мастером, малейшие отклонения могли повлечь за собой серьезные проблемы. Неуловимые игры власти и политические уловки не были его сильной стороной — но он учился.

— У тебя есть что-то, о чем нельзя было сообщить по холонету? — спросил он, на этот раз подчеркнуто обращаясь именно к отцу.

Он старался всячески избегать личных встреч — все, что ему нужно было сказать своему отцу, он давно уже сказал — а сейчас именно ему, а не Вейдеру, придется отвечать перед Палпатином, когда тот узнает, что они встречались. А он узнает — на мосту находилось два шпиона Мастера; по сути — три, если считать лейтенанта Уэс Рииса, который уже давно утратил лояльность Императору, но, разумеется, по-прежнему был вынужден докладывать тому о действиях Люка, дабы избежать подозрений.

Вейдер не заговорил, а лишь многозначительно повернулся к Маре, которая довольно равнодушно подняла в ответ подбородок. Она была одной из немногих знающих, кем Вейдер приходится Люку. Тот давным-давно сам сказал ей об этом, лишив тем самым Мастера возможности запланированных им интриг по этому поводу. Разумеется, сделано это было не как сознательный вызов, а как случайная ошибка, промах — этот урок он выучил тоже давно.