Юрий Уленгов: S-T-I-K-S. Трейсер

Айвэн сделал большой глоток из фляги и еще раз обвел взглядом шесть свежих могил.

В смерти всех этих людей, прямо или косвенно, виноват он, Айвэн. А еще были Голод, Киба, Серый, Салам, Кол… Все те, кого он не смог уберечь. Ангел смерти, мля.

Но не меньше, чем сам Айвэн, во всем этом были виноваты те, с кем еще не так давно, по земным меркам, Айвэн делил стол и кров. Недавние братья по оружию. «Группа Феникс». Неважно, прогнила ли вся организация, или отдельное крыло проворачивало свои делишки за спиной Директората — личный счет Айвэна к тем, кого в старом мире называли специалистами по оказанию охранных услуг, а в Улье — внешниками, пополнился новыми пунктами. И они заплатят по этому счету сполна. Все, до кого он сможет дотянуться. Потом… Потом можно будет оплакивать мертвых и винить себя, придумывать епитимью, искупление, или попросту вынести себе мозги, сунув в рот ствол пистолета. Все потом. Сначала — месть. За парней. За девчонок, освобожденных из плена работорговцев. За Агату. За собственную жизнь, исковерканную и пущенную под откос. Ждите, падлы. Все будет. Скоро.

Раздался хруст. Айвэн опустил глаза, и увидел разломленный надвое черенок лопаты, которую он до сих пор сжимал в руках. Он отбросил обломки, достал флягу и сделал еще один большой, обжигающий глоток. Сегодня — никакого живчика. Только спирт, слегка разбавленный водой.

Трейсера слегка качнуло, сзади послышалось вежливое покашливание.

— Командир, ехать надо. Время.

Да. Время.

— Иди, Майор. Заводи машину, я сейчас подойду.

За спиной послышались шаги, а через несколько секунд заурчал на холостых оборотах двигатель «Карателя». Айвэн постоял еще немного, глядя поверх крестов на заходящее солнце, допил то, что еще оставалось во фляге, и, в последний раз взглянув на могилы, направился к машине.

Впереди было много работы.