Ольга Швецова - Ящик Пандоры

– Пойдешь на Третьяковку, требуется аккуратно разузнать, что слышали там о покойнике нашем. Понял задачу, Адвокат? Вопросы задавать – самому не отвечать. Справишься?

Странный вопрос: если Король дал задание, оспорить его нельзя. Тем более рядовому бойцу обсуждать-обдумывать решение пахана по рангу не положено. Так что это «справишься» совсем не вопрос. Приказ.

– Слушаюсь, Сергей Михайлович.

Сам же Макс подумал: «Легко сказать: разузнай!»

Но придется выполнять приказ, тем более что самому хотелось разобраться в этой истории ничуть не меньше, чем смотрящему. Карман буквально жгла загадочная и непонятная бумажка, отданная умирающим брамином. Вслух же Макс спросил:

– А что спрашивать-то? Конкретнее бы.

– Все, что люди расскажут: что брамин там делал, куда идти собирался. Брамин – человек заметный, как и фраер с полной сумкой патронов, про такого обязательно кто-то слышал, что-то видел. Грабанули его в перегоне – это и ежу понятно. Со станции он, поди, целехонек ушел. Хотя думаю, что скорее с Кузнецкого старик приперся, чем с Новокузнецкой… Но начни оттуда. А вот если и там ничего не узнаешь – пойдешь дальше. Короче, я хочу отследить весь путь этого лохматого и расписного, от самого Полиса. Понятно излагаю?

«Полис. Возможность попасть туда, узнать про отца, да не просто так, а с заданием от пахана – это же полный карт-бланш!» – сердце в груди Максима забилось от нахлынувших эмоций.

– Про отца разузнать хочешь? – будто прочитав мысли, Король огорошил вопросом. Максим боялся спросить, чувствовал, что может сейчас услышать что-то новое, но как найти верные слова?

– Вы ведь с Боровицкой пришли? – продолжил Сергей Михайлович, покачиваясь на стуле.

– Да. – Хотя Макс плохо помнил, вроде, после Боровицкой и еще где-то бродили.

А смотрящий хозяйственно хранил в памяти все, поэтому и занимал свое место достаточно долго. Король встал из-за стола и, не глядя на Макса, стал прогуливаться по кабинету, вспоминая те дни:

– Тогда Арбатской Конфедерации с Полисом и в помине не было… Военные пытались установить централизованное управление, а люди с перепугу защищали свои станции от всех подряд, и с оружием и голыми руками. Полный бардак и анархия, может, помнишь?

Максим всего не помнил. Зато в память врезалось, как была суматоха, было страшно, его вместе с другими детьми женщины уводили подальше в темный переход, где громко рассказывали сказки и читали стихи. А со станции доносилась стрельба и гулкие раскаты взрывов… Сейчас, конечно, Макс понимал, что взрослые таким образом пытались защитить их совсем не счастливое детство от реальной жизни, но хрен там, не получилось. От жизни не сбежать.

– Не знаю, почему твой отец с Боровицкой ушел, но отсюда ни на шаг не двигался, до того дня… Тебе сколько было, когда сиротой остался, десять?

– Побольше… – отец в восемнадцатом году исчез, его искали и не нашли, точнее, не опознали какое-то обгоревшее тело в перегоне, немало там жмуриков лежало в те времена. А потом родилась Симка, мать ее, не то отцова жена, не то вдова, сильно болела и тоже долго не протянула. И лучшее, что могло ожидать Максима, – компания беспризорников, уже с малолетства выбирающий себе бойцов Роман Евгеньевич, сердобольная тетка Клава и блокпост в глубине туннеля…

– Да, я хотел бы узнать что-нибудь, может, кто вспомнит, – и чем черт не шутит. Неужели в огромном Полисе никого не найдется, который жил бы там с самого начала и помнил что об Анатолии Белявском?

– Сначала дело, Максим. Свои вопросы тоже можешь задавать, будешь у нас шпионом с легендой! – Сергей Михайлович, глядя в упор, улыбнулся, но тут же косматые брови сошлись в прямую линию. – Без выкрутасов там, смотри! Если бы я хотел послать тупого быка, то тупого бы и послал. Сечешь? Надеюсь, что не ошибся в выборе, и ты мозги последние не порастерял со своим приятелем-картежником на посту. Короче, головой работай больше, чем кулаком. Оно и здесь не вредно, а уж в Полисе и подавно, если туда путь приведет… Дерзай, пацан.

Максим под впечатлением от разговора поднялся со стула и уже было подошел к двери, чтобы уйти, как его окликнул Король.

– Макс, а-а что там с должником, как его… Мойша вроде, да?

– Все пучком, Сергей Михалыч, я поработал… – сам того не замечая, Макс потер ободранный кулак, – если до завтра бабла не будет, то Утюг бар себе заберет и должок Мойши уплатит, в двойном размере – с процентом за неудобства.

– Ну и хорошо, – улыбнулся Король. – Иди.