Анджей Ясинский: Ник-9 (СИ) [1-7 главы]

Сидевшая за столиком девушка упала головой на столешницу, сильно стукнувшись головой и разбив в кровь нос. Чашки, из которой девчата пили, подпрыгнули, одна из них упала на бок и покатилась, выплескивая из себя содержимое. Алиела от неожиданности отскочила в сторону, и с удивлением стала переводить взгляд с Умника на меня и обратно.

– Чем это она нас? – спросил я, засунув руку под рубашку и успокаивая ногтями зачесавшуюся кожу на животе, сглаживая в нужных местах ауру. Вскоре облегченно вздохнул, – фух! Прям как муравьев за шиворот насыпали!

– Это что, она? – спросила Алиела.

– А я говорил – подозрительная она! – буркнул Умник, подходя к скособочившейся на стуле девушке, непонятно как еще не упавшей на пол, – уж больно неудобно она лежала даже для взгляда со стороны.

– Тебя не задело? – подошел к Алиеле и остановился. Спустя мгновение девушка расслабилась и прижалась ко мне. Фух! Думал в контры пойдет, или истерика там какая случится. – А то отражение могло быть не совсем точным.

– Почти не задело, только почувствовать успела легкое касание, – веганка выдохнула и замерла ненадолго. Потом сказала, – беспокоилась за тебя.

– Я знаю, – я втянул в себя запах ее волос, немного прибалдел. Через пару мгновений продолжил, – чувствовал.

– Эй! А что с Руаной делать будем? – Умник еще зачем-то потыкал пальцем в разные места лежащей тушки, – жить вроде будет. Можно так оставить, а можно и полечить. Или в космос выбросить. Что вы предпочитаете? – с совершенно серьезным лицом Умник посмотрел на нас.

Я глянул в глаза Алиелы и спросил:

– Зачем она это сделала?

– Совершенно не понимаю! Хорошо сидели, нормально общались и вдруг такое…

– А главное – что она хотела с нами сделать и как планировала отсюда потом свалить?

– На что-то, видать, надеялась, – пожал плечами я, – ну да ладно. Есть дело.

Я приобнял Алиелу и повел ее к столу. Отодвинул стул, дал ей сесть. Сам пристроился рядом. Умник отошел чуть в сторону и прислонился к стенке. Я поставил лежащую на боку кружку как полагается и оглядел всех. Даже на находящуюся в бессознательном положении веганку посмотрел.

– У нее, кстати, компьютер в башке спалился, – криво улыбнулся Умник. Я внимательно посмотрел на него. Точно! Эта улыбка называется «кривая»! Вот же зараза, как умеет! А он вдруг вскинулся: – Эй! Это она хотела меня что ли убить?

– Это так? – я повернулся к Алиеле. А та задумалась, периодически поглядывая на Руану и медленно растекающееся пятно крови из-под ее лица.

– Не знаю, – наконец вздохнула она, – она, конечно, моя знакомая, за братом как-то давно ухлестывала, и даже жизнь свою вроде как положила на мое спасение, но на самом деле я ее плохо знаю. Она Контролер, а чем они занимаются, я не знаю. А насчет тебя, Умник, не знаю. Может и есть такие средства, но мне они не известны. Может, брат знает?

– Вот не читала Руана русских сказок! – вдруг сказал Умник, – А ты, Алиела, их читала?

Веганка вдруг смутилась.

– Ну, кое-что, но не глубоко.

– Не расстраивайся, – хмыкнул Умник, – у тебя еще все впереди. Особенно… нет, не сейчас. Так вот, там есть персонаж один – Кощей Бессмертный. И знаешь, чем он отличался от других? Нет? Так вот, его смерть находилась в игле, а та была спрятана в яйце, которое само по себе еще было спрятано так, что фиг найдешь! Не понимаешь аллегорию? Нет? Ну, когда-нибудь поймешь. Так вот, перед тобой стоит самый лучший прятальщик иголок в яйцах!

– Угу, – буркнул я, с трудом удерживая в себе смех, – особенно если яйца чужие!

Алиела

Поведение Руаны ее не просто поразило, а буквально убило. И ведь она ничего не почувствовала в ее ментальном плане! Правда, обладая обостренным чувством такта, она не пыталась лезть ей в душу, а лишь, как принято в их обществе, поверхностно иногда поглядывала на ее верхний слой чувств. И ничего там не видела иного, кроме доброжелательности. Но было бы странно ориентироваться на внешний слой чувств Контролера, правда? Да и в обычной жизни это не всегда помогало: внутренний контроль мыслей – обычное состояние веганца, обучаемого с самого детства, не давал вырываться наружу чувствам. А если и вырывался, то поди пойми, настоящие они или нет. Нет, можно, конечно, копнуть глубже, но у них это считалось очень неприличным.

Несмотря на свою внешнюю легкомысленность, Алиела не была глупой женщиной. Просто ей нравилось такое поведение, оно в какой-то мере соответствовало ее внутреннему «Я», да и в жизни помогало. Тем не менее, она трезво оценивала события. А разве может быть иначе для человека ее профессии? Информационщики слишком много пропускают через себя информации, причем порой чуждой – вроде культурных слоев, мыслей и поведения, например, тех же землян, стараясь адекватно ее анализировать и вырабатывая в себе определенные защитные механизмы психического плана, чтобы не сойти с ума. Ее защитным механизмом стал внешний вид слегка взбалмошной и легкомысленной особы. И это ей нравилось, и нравилось, что это нравится Нику. Вроде бы. Она еще не разобралась до конца, а поэтому не хотела ломать впечатление о ней. Своими отношениями с ним она не хотела рисковать даже в такой мелочи. Совместимость совместимостью, но ломать ее несоответствиями внутреннего представления и другими психологическими нестыковками она совершенно не стремилась. Наоборот, этот буквально дар свыше нужно только удобрять с обеих сторон. По крайней мере со своей стороны она будет стараться как только может, и даже сверх того. Нравится ему такая – она будет такая. Как только почувствует, что есть более полный образ, соответствующий его предпочтениям, – изменится. Требовать от Ника того же она не будет – ей самой достаточно уже одного наличия такой совместимости и того, что она чувствует при этом. Алиела понимала, что это у нее детская психологическая травма определенного характера, возникшая буквально на ровном месте из-за ее впечатлительности, но абсолютно безопасная, а поэтому и тревожиться незачем. В любом случае, она сдюжит.