Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

«Дурак и с роду так». — Он улыбнулся этой мысли, жалея, что не попросил подать в ванну саке.

Наконец, довольный и спокойный, он вернулся на веранду, на которой все так же сидела Фудзико.

— Ребенок это хорошо. Я люблю тебя, Фудзико, и полюблю этого ребенка. Все хорошо. Это будет мой ребенок. Все хорошо. Извини меня, — произнес он тщательно составленную речь.

— Йе. Нет — Фудзико помотала головой в знак протеста. Впервые она выступала против решения Ала.

— Почему?! — не понял Ал и на всякий случай повторил тот же текст, подкрепляя его понятными жестами. — Ты и я — муж и жена. Это наш ребенок.

— Йе. — Глаза Фудзико горели непоколебимым огнем. — Токугава-сан… — Она снова заговорила, повторяя пантомиму с отрубанием голов.

«Понял. Токугава повелел казнить не только мужа, но и все его потомство. Тогда все решили, что единственным сыном был двухмесячный ребятенок Фудзико, теперь, когда она знает, что беременна еще одним, ее долг как самурая уничтожить и его».

— Ребенка? — Ал вытаращил глаза. Интересно как она это сделает? Аборт? А умели ли в семнадцатом веке делать аборты? Или дождется, когда малыш родится, чтобы задушить его пуповиной?

— Нет! — теперь запротестовал он. — Ты моя наложница?

— Хеш, — с готовностью отозвалась Фудзико.

— Значит, и ребенок мой. Мой, поняла?!

— Йе, — снова возразила Фудзико.

— Мой! Я приказываю тебе, чтобы он был моим! — Алу захотелось ударить ее, да не просто ударить, а избить до крови. Он еле сдерживался. Мешало то, что нельзя было накричать на нее, задавить криком. Кругом были уши. Кругом шпионы. Следовало быть максимально осторожным. Тем более после того, как он понял, что ребенку угрожает опасность. — Я приказываю тебе молчать о том, кто отец этого ребенка. Поняла?

— Хай. — Глаза Фудзико наполнились слезами, она уже была готова сдаться.

— Химицу, — вспомнил он слово «тайна». — Поняла?

— Хай, — сдалась Фудзико, уже не сдерживая слез.

— Это мой ребенок, твой и мой. Мы муж и жена, поэтому никто не удивится, что у нас будет ребенок. — У него не хватало слов, на глаза тоже навернулись слезы. Не страшно, что это не мой ребенок, — продолжал он по-русски. — Главное, что это твой ребенок. Вакаримашта.

— Хай, — тихо соглашалась Фудзико, прижимаясь мокрым личиком к его груди. — Хай, Андзин-сан. Хай.

Токугава был в недоумении, одни его шпионы докладывали из Андзиро, что Золотой Варвар ходит по воде, яко посуху, другие, что он летает в небе.

Дрянь, а не шпионы! Всех пришлось казнить.

Внезапно зарядил дождь, белый дождь, льющийся беспрестанным потоком. Ал и Бунтаро были вынуждены отложить занятия с самураями до окончания ливня. Тахикиро уверяла, что дождь закончится буквально через пару дней, прося Ала не печалиться и не злиться на карму, мешающую выполнить приказ Токугавы.

Фудзико старалась всячески угодить просиживающему теперь дни напролет дома мужу. Целый день дом оглашался ее веселым щебетанием. Она радовалась жизни, тому, что Ал наконец-то дома, вкусной еде, гармонии падающих капель.

В доме кормилицы приемного сына Ала от накопившейся воды рухнула крыша, но, несмотря на то, что несчастье случилось под утро, когда семья спала, рыбачка умудрилась выскочить из дома, прихватив с собой доверенного ей господином ребенка. Своего грудного она вытащила уже при помощи подоспевшего с другими соседями Муры — мертвым. Другие дети выскочили и выбрались из дома самостоятельно.

Прихватив их с собой, но не приглашая зайти в дом, рыбачка рухнула перед Фудзико на колени прямо в набравшуюся у крыльца лужу, ткнувшись лбом в грязные ступени с налипшими на них за ночь улитками.

— Додзо, Фудзико-сама, гоменосай. — Пожалуйста, госпожа Фудзико, извините. — Она протянула хозяйке малыша. — Простите, что не могу держать его у себя дольше. Карма. — Она поклонилась еще раз. Мокрые и грязные дети молча переминались с ноги на ногу у калитки.

Фудзико приняла ребенка — пятимесячный карапуз казался вполне невредимым и, поблагодарив рыбачку, предложила ей с детьми временно расположиться в беседке, но та отказалась, сославшись на то, что староста позволил им пока перебраться в дом, служивший в Андзиро гостиницей. Рыбачка продолжала улыбаться и стоять на месте, этикет не позволял ей заговорить о деньгах на отстройку дома первой. Фудзико все поняла и, вздохнув, попросила, чтобы рыбачка пригласила к ней Муру.