Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

Так же, как и Ал, Минору искал какое-то время сестру, не покидая проклятого места, пока крепость не была сожжена, разрушена до основания и оттуда не были извлечены последние пытавшиеся схорониться от возмездия бунтовщики. Не было ее среди мертвых, не было и среди живых.

Недалеко от места, где совсем недавно стояла Хара, воины сегуната казнили своих врагов. Они шли на казнь тысячами, так что экзекуция растянулась на много дней.

Когда Минору и его люди, распрощавшись с Терадзава-сан, готовились пуститься в обратный путь, был устроен пир, на котором личный врач нагасакского даймё признался Минору в том, что, находясь в замке Хара, он совершил операцию, о которой давно мечтал: извлек еще живой плод из чрева умершей матери. Девочка была жива, и врач поначалу думал, что она не протянет и пары часов, поэтому он обтер малышку и, завернув в валяющееся тут же христианское знамя, сунул себе за пазуху, после чего замок был сожжен, а девочка… вот ведь чудо, девочка выжила и, по всей видимости, не собиралась умирать.

Лекарь хотел было забрать малютку себе, по всему выходило, что, заполучив голову Амакуса Сиро, его даймё вернется домой, а значит, личный врач будет следовать за ним, но тут пришло страшное открытие: ребенок, которого из чистого любопытства спас нагасакский лекарь, был ребенком самого Амакуса Сиро! Разве можно оставлять в живых потомка главного врага, когда обезглавливают детей его повара и банщика? Наверное, лекарю следовало попросту повиниться перед своим господином, отдав ему девочку на расправу, но он отлично знал своего господина. С другой стороны, обезглавь он малышку сам, как доказать потом, что убил именно ребенка Сиро, а не подменил его другим?

Услышав о спасенной девочке, Минору чуть не зашелся от радости, он с трудом дослушал лекаря и пообещал ему сохранить страшную тайну и вывезти малышку подальше от этих мест. Девочку он назвал в честь пропавшей сестры Марико.

— Стой, не подходи, Минору! Стой где стоишь, и никто не пострадает. — Трясясь всем телом и бешено сверкая глазами, Айко прижимала нож к горлу Фудзико. — Не подходи, или я убью твою мать, как ты убил Амакуса Сиро, которому я служила. — Айко рыдала, не смея утирать слез, так что они капали на серое кимоно старой женщины.

— Не бойся ее, сынок. Айко уже несколько раз пыталась убить меня, у нее кишка тонка. Прирежь эту предательницу, она ничего не сделает мне.

— Еще как сделаю! — Айко кольнула Фудзико в шею, не глубоко, но кровь все же пошла.

— Не смей трогать мою мать. Отпусти ее, и я позволю тебе убраться из замка, — с деланым спокойствием предложил он. — Даю тебе честное слово, что ни я, ни кто-либо из моих людей не причинит тебе зла.

— Так же, как ты не хотел зла Сиро?

— Не хотел… — Минору потупился. — Сиро был моим племянником, мы познакомились незадолго до его смерти. За несколько месяцев, если точнее. Но он был враг сегуната.

— Я тоже враг! Ты ни за что не отпустишь меня, ты уничтожишь и мою семью! Я уйду отсюда только в компании с твоей матерью.

— Ты носишь моего ребенка, — напомнил Минору. — Я не причиню тебе вреда и не допущу, чтобы кто-то причинил. Пожалуйста, опусти нож, беременные женщины часто чудят, будем считать, что это временное помешательство. Ладно?

— Не подходи!!! — завизжала Айко. — Не подходи, мы уйдем вместе. Мы…

— Я уважал Амакуса Сиро и его мать — мою сестру Марико, сестру Марию, как говорили у вас. Я… — На секунду он задумался, нужно ли раскрывать перед взбесившейся наложницей тайну, и все же решил рискнуть. — Я спас ребенка Амакуса Сиро, его дочь. Хочешь посмотреть — она тоже Марико… Мария… Дайте ребенка!

Кто-то из слуг передал Минору теплый сверток, и он протянул Айко крошечную девочку.

— Мария? Дочка Сиро… — Айко опустила нож и безвольно сделала несколько шагов в сторону малышки. — Святая Мария! Как вы собираетесь скрыть ее происхождение?

— Мы уедем всей семьей, ты же знаешь, за пределами Японии ее не сумеют выследить. — Минору вздохнул с облегчением, Фудзико грузно осела на татами, возможно, следовало броситься к матери, утешить ее, обработать ранку, но Айко все еще была с оружием и находилась ближе к пострадавшей, нежели Минору.