Юлия Андреева - Геймер, тетралогия в одном томе

— Да вон в той горе пещера имеется, небольшая такая, мы видели, как оттуда выходил какой-то крестьянин, и пошли посмотреть, что он там прячет, — ответил за всех Хаято, — а там такое — девка на цепях, страшная, дикая, наверное, в горах поймали озверевшую совсем и на цепь посадили, чтобы еще злее была. Пока мы ее освобождали, она соколиную перчатку прокусила. — Хаято показал изуродованную перчатку.

— Что, на месте прикончить было тяжело? — Ким-Дзатаки вздохнул. — Сами знаете, что времени в обрез, гости в любой момент могут хватиться, куда мы подевались.

— А я ее не собираюсь того… — Хаято потупился, глядя на свои перепачканные дорожной пылью сандалии. — Вы, отец, между прочим, всех велели рубить — и старого и малого, а сами же теперь взяли пленницу. Рубите тогда ее первой.

— Девочка может быть дочерью какого-нибудь даймё, — обалдев от подобной жестокости, а еще больше от того, что «сын» осмелился давать ему советы при подчиненных, процедил Ким-Дзатаки. — А эта… это…

— Я, между прочим, выиграл спор и теперь могу жениться на ком пожелаю.

— Но жениться — это ты загнул, — пожал плечами даймё. — Думать иногда пробовал? Что было бы, если бы мы все женились на ком хотим, а не на ком должны?.. Да и не собираешься ли ты соединить свою судьбу с этой бешеной дикаркой?

— Ну, поиграть мне с ней, во всяком случае, можно? Клетку куплю, на цепь посажу, из миски есть заставлю… — Он виновато улыбнулся. — Жениться вряд ли… такая член отгрызет, не подавится, а вот сделать из дикой кошки послушного котенка попробовать можно.

— Делай что знаешь, — махнул рукой Ким-Дзатаки. Теперь, когда вопрос с женитьбой отпал, он не видел ничего зазорного в том, чтобы позволить Хаято маленько развлечься.

Остальную часть пути он думал только о том, как окажется в замке со своей малышкой и как накормит ее до отвала. Было обидно, что, отправляясь на штурм замка в Такамацу, они не взяли с собой никакой еды, но не будешь же останавливаться на привал и ловить для малютки рыбу. Поэтому он только прижал к себе крошку и погнал коня рысью.

Замыкающие кавалькаду четверо рядовых самураев, десятник Юкио и сотник Кадзума тихо переговаривались между собой.

— Виданное ли дело, чтобы взять замок, вырезать всех в деревне и уйти без добычи, всего-то полудохлая узница, что по дороге от истощения зачахнет, да соплячка, — повернувшись к друзьям, со злобой выдавил самурай Ядро.

— К тому же это и не наша добыча, а даймё с сыном, — поддакнул ему Юкио. — Что скажешь, сотник, — обратился он к что-то обдумывающему начальнику по фамилии Кадзума, — может, завтра с утреца добраться до этого места да и поискать, чего там под полами припрятано? Синоби — они ведь бедняками никогда не были.

— Вам же было велено обо всем забыть, — пожал плечами Кадзума.

— Но, Кадзума-сан, разве ж мы трепаться собираемся, мы по-тихому сделаем свое дело, все равно добро в замке теперь пропадет. Не мы, так другие все растащат, а нам какая от этого польза? Сражались, кровь лили, а в результате ничего.

— По этой дороге все равно не проехать будет, завтра тут еще охотники, пожалуй, будут топтаться, приметно больно. — Кадзума огляделся.

— А и не надо по этой, есть же другая дорога, знаю я эту дорогу, правда, там ведьмак-травник местный живет. Крестьяне его со страху в лес прогнали, а теперь — у кого какая беда случится — по одному ходят, о милости просят. Говорят, людей пропавших ищет, зубы заговаривает, бабам во время родов помогает, — он вздохнул, — правда, и порчу злую наслать может. За что платят, то и исполняет, жить-то надо.

— Колдун, говоришь, ведьмак? — Кадзума задумался. С одной стороны, выходило, что ведьмак — существо опасное и лучше его не трогать, с другой — мало ли бед в провинции происходит, и если поймать насылающего напасти на крестьян колдуна, скорее всего, за этот подвиг даймё щедро вознаградит героев.