Владимир Кельт - ZEUS. Синдром защитника

— Прогулка отменяется! — окликнул дядя.

Лиса раздраженно выдохнула, готовясь высказать Марку все, что думает о его затее, но когда увидела обеспокоенное лицо дяди — опешила. Полянский читал всплывшее из хэндкома сообщение. На лбу отчетливо выделились морщины, взгляд встревожено метнулся от проекции к Вакараю.

‒ Что случилось? ‒ спросил агент.

— Сущности объявились, ‒ зло сказал Марк. ‒ Вот, взгляни. Станция Глобус. Никого не осталось. Наш краер зашел туда за грузом, а нашли разодранные трупы.

‒ Твою ж мать! ‒ Вакарай гневно стукнул кулаком по столу. Зазвенели чашки.

‒ … смотри, Лиса… ‒ голос дяди прозвучал, будто сквозь вату. ‒ Вот к чему приводит неосторожность и нежелание делать то, что нужно Сопротивлению.

Лиса с ужасом смотрела на проекцию. Узкие улицы, железные ульи, коридоры и комнаты… Кровь мешалась с гарью; обволакивала разодранные на куски тела; стекала багряными струями со стен и питала металл. В ушах гудело и пульсировало, к горлу подкатил ком. Проекция поплыла, словно ее спрятал туман, но Лиса продолжала смотреть на кадры, которые показывал Полянский. Они мелькали перед глазами, погружая в кошмар.

‒ Лиса, ты бледная. Лучше присядь, — Вакарай взял за руку, чтобы отвести к дивану.

Но Лисе показалось, что он ведет ее в пекло. В жуткий кровавый ад, в котором полно черных тварей. Нужно бежать! Нужно что-то делать!

Виски прошило болью. Взвизгнув, Лиса бросилась к двери, но успела сделать лишь шаг. Ноги подкосились, и она схватилась за край стола, чтобы удержаться. Прерывисто дыша, впилась ногтями в столешницу. Больно. Внутри, в груди, пылал жар. Лиса даже не поняла, что уловила энергетический поток, и темная энергия прошила тело, заставив дрожать.

Не выдержав силы потока, она закричала. В этот миг на кухне сорвало кран, вода струей хлынула в раковину. На столе задрожал заварник. Слетела крышка, чай поднялся вверх фантаном, а потом застыл. Уродливой коричневой кляксой парил над столом, будто в невесомости. Полянский и Вакарай ошарашено вытаращились на кляксу. Из кухни вылетела тетка, завидев происходящее — вскрикнула.

Темная энергия выпила все силы. Лиса больше не могла держать поток и упала, потянув за собой скатерть. Сознание поглотила чернота.

Открывать глаза не хотелось, даже дышать не хотелось. Все было едино — что жизнь, что черный туман. Она проваливалась в забытье и видела океан Ваеты, бескрайний и бушующий. Внимала шепоту на вайирском, но не могла разобрать ни слова.

‒ Лиса… ‒ послышалось имя, искаженное всхлипыванием. ‒ Доченька… Лиса…

Сухая ладонь коснулась щеки, всхлипывания стали громче. Лиса кое-как разомкнула веки — тетя Гаяна сидела рядом с кроватью и заботливо гладила по волосам. Полные слез зеленые глаза смотрели с любовью.

‒ Хвала Психеи, ты очнулась! ‒ улыбнулась Гаяна, но улыбка была изможденной.

Лиса огляделась: она снова в своей комнате, закат окунул станцию в чернила ночи, за окном блекло горели фонари. У кровати стояла переносная медицинская станция, оттуда к руке тянулись трубки. Лиса глянула на катетер в вене, затем на систему. Жидкость медленно капала из пакета с неразборчивой надписью, наполняя кровь медикаментами.

‒ Что произошло? ‒ спросила Лиса.

‒ Ты потеряла сознание. Был сильный жар, с трудом удалось сбить. Ты будто горела изнутри, и мы не знали что делать! Хвала Психеи, угроза миновала. Доктор сказала, что опасаться нечего.

‒ Долго я здесь лежу?

‒ Чуть больше трех дней.

Лиса встревожено посмотрела на капельницу. Тетушка тяжело вздохнула и взяла за руку.

‒ Не волнуйся, все позади.

‒ Тетя, а что Сущ… ‒ язык одеревенел. Произнести название черного тумана Лиса не решилась. Казалось, скажи она проклятое слово, и тьма тут же появится рядом. ‒ А где Вакарай и дядя?

‒ С группой агентов сразу же отбыли на станцию Глобус, ‒ тетя замолчала так и недоговорив, глаза снова наполнились слезами.

‒ Что с ними? ‒ осипшим голосом спросила Лиса, чувствуя, как похолодело внутри.

‒ Очаг. Появился еще один очаг Сущностей. Связи с ними нет, я боюсь… ‒ рыдания затрясли Гаяну, как ветер сухое дерево.

Лиса поднялась, дернув катетер. Игла противно зашевелилась и царапнула вену, рука заныла. Не обращая внимания, Лиса обняла Гаяну и расплакалась.

‒ Тетя, я все исправлю… ‒ шмыгала она, глотая слезы, ‒ я знаю как помочь. Знаю, где достать оружие против этих тварей.

В зале совещаний гудели голоса, назойливо и невыносимо нудно. Дополнял какофонию монотонный вой помех, выдаваемый проекцией с изображением древнего завода по переработке иридия. Рэйн курил, отвернувшись к иллюминатору. Спешно затягивался, и раздражено стряхивал пепел в стакан с водой. Хотелось тишины.