Алексей Полевой - Тайная служба [СИ]

Кто не видел имперский стадион – тот представить столь грандиозное сооружение не может, в империи всегда всё было огромным и не потому, что в каком-то месте у имперцев не хватало длины, просто страна большая и если корабль – то двадцатипалубный, дирижабль на пять тысяч пассажиров, стадион на двести тысяч зрителей. В стране очень любят спортивные мероприятия и когда начинается чемпионат Империи или мира, трибуны заполняются и переполняются. Поэтому трибуны громоздились, сдвигаемая крыша была грандиознейшим сооружением, стадион было видно почти со всех концов столицы, а сам он являлся значимой достопримечательностью, туристы любили забить гол на этом стадионе и сделать фотокарточку со своим именем на табло, не жалея никаких денег.

Тревожное напряжение вокруг стадиона началось с утра, там в кабачках уже начали собираться приезжие, вслушивающиеся в доносящиеся звуки, проверялось оборудование. В неимоверных количествах подвозилась провизия и выпивка, благо в столице любили и зрелища и покушать, тысяча передвижных лавок и сотня закусочных внутри громоздили провизию и напитки, для двух сотен тысяч зрителей. Наверху располагались императорский балкон и несколько дорогостоящих балконов, где имелись собственные рестораны и бары, устройство сооружения было так продумано, что управлялось всего сотней персонала, они, вечно недовольные суетились по технической части. Охрана тоже была традиционная для империи – десяток крепких парней без оружия, в основном проверявшие билеты, поскольку любые проблемы устраняли сами же зрители. Неоднократно пытались устроить стрельбу или взрыв, однако бдительные зрители обезвреживали бедолаг и сдавали полиции, даже не нарушая зрелища, вообще в империи было сложно устроить провокацию, теракт или мятеж, потому как оружие носили большинство, применяли его быстро и не церемонясь, понимая ответственность. Так что, двести тысяч человек входили на стадион за десять минут и так же выходили, спокойно и благопристойно.

К вечеру толпы народа стекались к стадиону, шум и весёлые крики сопровождали их. Эрик был весьма недоволен, потому как в последний момент его поставили перед фактом необходимости играть – штатный виолончелист мало того, что плохо освоил композиции, так ещё умудрился сломать ключицу. Поэтому вместо того, чтобы попивать вино в компании графини в императорской ложе, ему пришлось пробираться за кулисами в хитросплетении декораций, недовольных сценических рабочих, катящих огромные ящики, спешащих музыкантов из оркестра и прочего люда, как всегда мечущегося перед концертом. Сергей был собран, его команда, немного бледная ожидала своего часа, суетились костюмеры.

– Играю в последний раз, – пообещал Эрик, – ты в придворном мундире играть будешь?

– Слушай, роскошная вещица, – погладил Сергей шитьё, – половина рок-идолов удавилась бы за такой, может тебе, что подобрать из сценических костюмов?

– И так сойдёт, – одёрнул Эрик свой безукоризненный сюртук, – опять мне на разогрев?

– Я как обычно на третьей подключаюсь, – подтвердил Сергей.

Протиснувшись к выходу на сцену, Эрик подождал блистающего остроумием конферансье и выбрался на сцену, глаза слепили софиты, публика ревела, особенно с поля, где располагались стоячие места по одному дукату. Отыграв и вызвав аплодисменты, Эрик тихо удалился, потому как Сергей уже начал что-то наигрывать. Вернувшись на императорский балкон и раскланявшись со всеми знакомыми, включая похлопавшего в ладоши издалека императора, Эрик, наконец занял свой столик, впрочем, графине не давала скучать её подруга.

– Эрик, было замечательно, – похлопала графиня.

– Выдумка Сергея, мне оставалось только играть, – пожал Эрик плечами, – давайте послушаем.

И действительно, говорить было невозможно – Сергей вытворял такое, что слабонервных в билете сразу предупредили, что организаторы за целостность барабанных перепонок и психики ответственности не несут. В небе дюжина розьеров вытворяла прожекторами и перестроением чудеса, впрочем, лишь дополняя картину, специально для них установили хорошую погоду. Музыка меняла стили, темп и громкость, переходя от лирических баллад и романсов к неистовому рокоту, даже пришлось заменить ударную установку, не выдержавшую удаль барабанщика. Публика ревела от восторга.

Глубоким вечером, окончательно оглохшая, но жутко довольная публика расходилась, а уставший Сергей и его музыканты поднялись на императорский балкон выпить холодного пива и отдохнуть на диванах. Уважая покой музыкантов им кивали, показывали, что аплодируют, но не лезли с поздравлениями, автографами и прочей дребеденью.