Александр Войкин - Оруженосец [litres]

– Кей! Мальчик мой!

Я опустился на одно колено, чувствуя, как слезы падают из глаз. Сэр Дарн улыбнулся, мягко, по-отечески.

– Не стоит плакать, парень. Моя смерть не означает конец всего. Ты это прекрасно знаешь. Как-никак, тысяча лет прошла с момента твоей гибели.

– Так вы знали, – выдохнул я, стирая слезы со щек.

Он качнул головой.

– Да. Догадался. К тому же утром довелось говорить с Чией. Она умоляла не пускать тебя в бой. Однако я все равно не послушался. Прости за это.

– Вам не за что извиняться. Вы всегда делали для меня все, что могли, и даже больше. Никогда мне не расплатиться за это. Спасибо! – произнес я.

Мой наставник коротко рассмеялся, на его губах выступили капли крови.

– Я не заслужил благодарности, ведь мог приказать тебе остаться. Ты нужен Конклаву, Кей. Нужен миру. Ты слишком ценен для всех нас.

– Почему? – крикнул я. – В чем моя ценность?

– Ты можешь остановить тьму, если познаешь себя. Оружие против тьмы скрывается глубоко внутри тебя. Помни об этом.

Сэр Дарн с трудом залез рукой в карман и вытащил на свет тонкую серебряную цепочку. На ней висел медальон в виде ворона, сидящего на ветке дерева.

– Возьми. Мой родовой знак. Я был последним из славного рода эл Кион, – с сожалением сказал он. – А ты единственный, кого я мог бы назвать своим сыном. И теперь я хочу, чтобы ты взял мое имя и прославил его на просторах Аонора. Будь сильным, Кей. Ты станешь славным рыцарем, вижу это очень ясно. Всегда помни о том, что я гордился тобой до последнего вздоха…

Он улыбнулся, а затем взгляд моего наставника и приемного отца навеки застыл. Его рука упала было вниз, но я вовремя подхватил ее, бережно опустил на землю, взяв цепочку с медальоном. Ворон. Родовой знак эл Кионов. Ворон был и на щите Низвергнутого в моих воспоминаниях. Видимо, это судьба. Жестокая, беспощадная, насмешливая стерва-судьба.

Я надел цепочку на шею, поверх кольчуги, а затем, вытерев последние слезы, закрыл глаза названого отца.

– Прощай. Ты был мудрым наставником и замечательным другом. Я не сумел сполна отплатить за твои советы и помощь. Надеюсь, в следующей жизни удастся это сделать.

Я склонился и коснулся губами его лба. А затем поднялся, ощущая, как гнев переполняет меня. Братья и другие соратники с трудом сдерживали натиск врагов, предоставляя возможность попрощаться с командором. И я был им за это благодарен.

Эта смерть лишила надежного друга и близкого мне человека, но он бы не хотел видеть меня тоскующим или опустившим руки. Поэтому собрал волю в кулак и, раздвинув ряды соратников, бросился на врага.

Я сражался неистово, совсем как Дарн недавно, наводя ужас на ряды врагов. Они боялись, отступали на мгновение, но потом снова бросались на меня толпами, стремясь задавить. И через какое-то время я ощутил, что запас энергии окончательно иссяк и мои руки сами по себе опускаются, роняя меч. Даже маленький комочек тьмы внутри превратился в крохотную точку.

Глупо. Бессмысленно. Забавно. Мое тело просто отказалось продолжать сражение, я перенапрягся, выложился больше, чем должен был. И поэтому проиграл.

Клинки южан кромсали меня на части, но больно, кажется, не было. Сознание почти отделилось от тела, я словно со стороны наблюдал за полем боя и за собой, медленно опускавшимся на колени. Мечи врагов пронзали меня, а соратники не могли помешать, будучи задавленными количеством.

Приближался очередной воин юга, занося меч, намереваясь отсечь мою голову. Я ощутил, как губы растягиваются в усмешке.

А в следующее мгновение через все поле промчался вихрь, снося в разные стороны врагов. Южане разлетались, будто куклы, с отрубленными конечностями, а вихрь целенаправленно двигался вперед. Ко мне.

Он остановился, вовремя подхватил мое падающее тело. Взмахнул рукой, и ближайшие ряды вражеских солдат разметало в клочья. Хмыкнул и взглянул мне в лицо.

– Ты все-таки не выдержал, – тихим голосом произнес он.

Никто, кроме меня, не мог его слышать. Я все так же будто витал в воздухе, рядом со своим телом, наблюдая со стороны. Выглядело оно ужасно. Десятки колотых и рубленых ран, кровь все еще текла ручьями, но было уже поздно. Меня не спасти.

– Неправда. – Он поднял взгляд, уставился прямо на меня. – Ты еще будешь жить, Кей. Потому что я так решил! Не смей умирать прямо сейчас, ты нужен этому миру! Нужен мне!

Он со злостью резанул себе правую руку. Кровь весело хлынула вниз, стекая мне прямо в рот. Тот Кей захлебывался, я даже ощутил привкус крови во рту, но вот он сумел проглотить и меня ощутимо тряхнуло. А затем острая боль пронзила от затылка до пят, разрывая на куски. Показалось, будто раздробили на части огромным молотом, а затем бросили в мусорное ведро, роль которого исполнила уже знакомая бездна.