Юрий Уленгов - S-T-I-K-S. Трейсер [litres]

Айвэн хмыкнул. Хороший вопрос. И ответ на него он бы и сам не отказался получить.

– Секрет фирмы, Кросс. – Айвэн постарался, чтобы его голос звучал невозмутимым.

– Нормальный такой секрет. Ты же говорил вроде, что ты телекинетик средней паршивости. Хочешь сказать, что тварь удержал, потому и отрубился?

– Что-то вроде этого, – буркнул Айвэн, погружаясь в свои мысли. Надо бы обязательно заглянуть к знахарю, когда вернутся. Пусть он его просмотрит-прощупает. Хоть Лысый и сам до конца не понимает происходящего с охотником, может, хоть изменения отследит? Потому что самому Айвэну это не нравится. Совсем не нравится.

Отвернувшись в сторону и убедившись, что за спинкой кресла его не видно, он отвернул рукав, обнажив руку до локтя. Черные прожилки, тянущиеся от внутренней стороны локтя к кисти, никуда не делись и даже стали рельефнее. А еще – кажется, их стало больше.

Впервые Айвэн заметил, что с ним происходит что-то странное, после того, как ему пришлось всерьёз воспользоваться Даром в лагере муров, бывшем Пионерске. Тогда до убежища он добрался только на морально-волевых. Отлежавшись и отпоившись живуном, он пришёл к выводу, что использование Дара и приступы невыносимой головной боли связаны между собой. И его это не радовало. Как и то, что после каждого приступа головной боли ему требовалось все больше живчика. Вообще, ему многое не нравилось. Именно поэтому, едва добравшись до Мирного – небольшого стаба на полпути к Новограду, он направился прямиком к знахарю.

До этого знахарей Айвэн не видел и представлял их несколько иначе, ориентируясь на рассказы Агаты о Квазимодо, – крупными, уродливыми полумутантами, в которых внешне от человека практически ничего не осталось. Каково же было его удивление, когда дверь ему открыл мускулистый, бледный мужик лет сорока. Одет мужик был в чёрные джинсы и чёрную футболку. Темные распущенные волосы спускались до лопаток. Мужик оперся о дверной косяк, почесал босой пяткой вторую ногу и широко зевнул.

– Ну? – равнодушно глядя на Айвэна, поинтересовался мужик. – Тебе чего?

– Мне нужен Лысый, – ответил тот.

– По поводу?

– Консультация нужна.

– Пять горошин.

– А не до хрена? – опешил Айвэн.

Мужик молча потянул дверь, намереваясь её закрыть перед носом у Айвэна.

– Эй, эй! Стой! Я пошутил. Давай сделаем вид, что ничего не было!

– Давай. Тебе чего?

– Мне нужен Лысый.

– По поводу?

– Консультация нужна.

– Семь горошин.

Айвэн поперхнулся и едва сдержал готовое вырваться ругательство. Учитывая, что в следующий раз стоимость скорее всего вырастет до девяти горошин, лучше было помалкивать.

– Хорошо. Семь так семь.

– Заходи.

Мужик отлепился от стены и пошел внутрь дома. Айвэну не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Вслед за мужиком Айвэн прошёл в большую комнату. Патлатый показал ему на одно из кресел, стоявших у стены, и двинулся к холодильнику.

– Пиво будешь?

– Не откажусь. – Айвэн полдня тащился по палящему солнцу, и холодное пиво сейчас было, пожалуй, именно тем, что нужно.

– Так, а Лысый где? – сделав большой глоток из банки, спросил Айвэн.

– Я – Лысый, – усмехнулся мужик.

– А так и не скажешь… – протянул Айвэн.

– Угу, – кивнул тот, уже, видимо, привыкший к подобной реакции. – Ладно, давай гони оплату и рассказывай, что там у тебя за проблема.

Айвэн достал из внутреннего кармана кожаный мешочек на завязках, когда-то служивший чехлом для наушников, отсчитал семь горошин и выложил их на журнальный столик.

– Мне бы для начала просканироваться да с подарочком Улья разобраться.

– А, так ты из свежачков! – усмехнулся Лысый. – А так по тебе и не скажешь. Слушай, ну для свежих у меня скидка. Можешь пару горошин назад забрать.

– Так тогда пять получится. Исходная цена, которую ты мне на пороге назвал.

– Так и наценку за хамство никто не отменял, – улыбнулся Лысый.

Айвэн спорить не стал. Молча забрал со стола две горошины и сунул их обратно в мешочек. Можно было бы попонтоваться, мол, на чай и так далее, но, во-первых, кто знает, как на такие понты отреагирует знахарь, а во-вторых – не так уж легко ему этот горох достался, чтоб направо и налево им швыряться.

Лысый допил пиво, метким броском отправил банку в мусорное ведро и, мягко, по-кошачьи ступая босыми ногами, подошёл к Айвэну. Постоял, сложив руки на груди, внимательно осмотрел его с головы до ног, потом все так же молча вернулся к холодильнику и достал из него новую банку.