Артем Каменистый - Восемнадцать с плюсом [litres]

Он постарался. Выпустил еще одну стрелу, успел наложить на тетиву третью и, взводя лук, одновременно активировал Улыбку Фортуны.

Выстрел. Элитник уже в полутора десятках метров – это, считай, работа в упор.

И промах. Фееричный промах. Читер в него не попал: стрела пролетела гораздо выше.

А все потому, что летает она далеко не мгновенно. За время между срывом с тетивы и достижением цели успело произойти то, что Читер предвидеть не смог.

Чудовище упало.

Не просто упало, оно, опрометчиво разогнавшись, всей массой наступило на один из ледяных заторов. Тот, рассыпаясь под изуверским нажимом, стал причиной потери надежного контакта ступни и поверхности. Говоря проще, элитник поскользнулся на крошеве из тающих градин и шумно грохнулся.

Но не остановился. Слишком проворны эти создания: успел набрать приличную скорость, а тушу в несколько тонн весом не так-то просто остановить в одно мгновение. К тому же спуск к реке превратился в горку, устроенную из смеси льда и воды. Она оказалась достаточно скользкой, чтобы элитник поехал дальше, вздымая массивной башкой грязную волну. Из-за нее тварь не могла ничего увидеть, но у нее хватило сообразительности раскинуть лапы в стороны, вдавливая шипы в землю. Так она сильнее тормозила, что должно быстрее привести к остановке.

И заодно не позволяет Читеру улизнуть. Ему никак не успеть уйти влево или вправо – разогнавшаяся туша сейчас его задавит, подомнет под себя, размажет.

И он сделал единственное, что вообще успевал сделать, – подпрыгнул, попытавшись заскочить на голову твари. Не повезло, та как раз не вовремя ее повернула. Из-за этого под ногу подвернулся один из шипов, Читер потерял равновесие, да еще и подбросило повыше, чем рассчитывал. Совершив короткий неуправляемый полет над кошмарной башкой, он, развернувшись при этом вперед ногами, рухнул на хребет твари, нанизав тело на острый и толстый шип. Их в этих местах у зараженного топорщилось немало.

Заорал от адской боли и отчаяния, выронил лук. А элитник неистово задергался, каким-то образом догадавшись, что лакомая добыча уже не просто рядом – она надежно зафиксирована на разделочном столе и покорно ожидает, когда ею займутся.

Один из рывков туши довел боль до такого пика, что сработал неведомый защитный механизм, отодвинув муки на задворки сознания. Это позволило Читеру предположить, что Улыбка Фортуны вовсе не издевается, что она таким жесточайшим образом предоставила ему единственно возможный шанс выбраться победителем из этой безнадежной схватки.

Рука слепо скользнула к поясу, нашарила кобуру, выдернула пистолет. Торопливо взводя оружие, едва его не потерял, удержав выскальзывающую из ладони мокрую рукоять кончиками пальцев. Игнорируя новую вспышку дикой боли, выгнулся, будто червь, извивающийся на пронзившем его рыболовном крючке, попытался поймать цель в прицел. Но не смог ни мушку, ни планку разглядеть, до такой степени в глазах потемнело. Да и мишень туда-сюда виляла вместе с дергающейся башкой.

Стоп! А зачем ему вообще целиться?! Он ведь и без того меткий. В его руке оружие, впереди просматривается единственное уязвимое место элитника – черная клякса выходного отверстия, выглядывающая из-под капюшона защиты, окружающего споровый мешок со всех сторон.

За исключением одной – той самой, на которой болтается пришпиленный игрок.

Выстрел. Выстрел. Выстрел. Получи! Тварь задергала головой еще сильнее. Не исключено, что разгадала замысел дерзкого человечишки. Попыталась перекатиться к обочине, но зарылась макушкой и боком в очередной завал, подняв в воздух тонну тающего льда. Читеру и в глаза прилетело, и в рот, пришлось продолжать жать на спуск совсем уж вслепую, не ждать более благоприятного момента.

Потому что не дождется.

Выстрел, и следом холостой щелчок. Не веря, на ощупь передернул затвор, еще раз надавил на спуск. С тем же результатом.

Это конец. Приехали. Запасного магазина нет, Читер расстрелял все патроны.

Потряс головой, пытаясь смести ледяную грязь, облепившую лицо. При этом боль вспыхнула с новой силой. Звуки мира тут же пропали, потемнело, Читер потерялся в пространстве и во времени, лишь чудом удержавшись на краю, за которым сознание неминуемо отключается.

Готовясь к смерти, теперь уже точно неизбежной, застонал, с трудом поднимая веки. Он все там же – пригвожденный к спине твари. Броневой шип, пробив бок пониже печени, вылез из спины. Со стороны, должно быть, картинка кошмарная, достойная иллюстрация к пыточным традициям мрачного Средневековья.