Кристофер Голден: Чужой: Река боли

Она быстро посмотрела на Гормана – тот молча стоял с невозмутимым видом, – затем снова перевела взгляд на Бёрка.

– Если я соглашусь, – проговорила она.

Он кивнул.

– Да, если согласишься. Давай, это твой второй шанс, детка! И лично я думаю, что для тебя самым лучшим вариантом будет слетать туда и со всем разобраться. Снова сесть в седло…

– Оставь меня, Бёрк, я только в этом месяце проходила психологическое оценивание.

– Я знаю, – сказал он, вставая и близко подступая к ней. – Я его читал. Ты просыпаешься каждую ночь, влажные простыни…

Он напомнил ей о ее кошмарах, о темных уголках, где ее преследовало чудовище, и о тех еще более темных, внутри нее, где по-прежнему таилась тяжесть постоянно, когда она не спала.

– Черт возьми, Бёрк! – она закричала ему в лицо. – Я сказала нет, и я серьезно! А сейчас прошу уйти. Я не вернусь, и я… – она сглотнула комок в горле, восстановила дыхание. – От меня не было бы никакой пользы, даже если бы я согласилась.

– Ладно, – неожиданно тихо проговорил Бёрк, словно общался с ребенком.

Рипли трясущимися руками зажгла очередную сигарету и услышала, как Бёрк положил что-то ей на стол. Контактную карту, догадалась она.

«К черту его. К черту за то, что он привел меня в такое состояние».

– Сделай мне одолжение, – сказал он. – Просто подумай над этим.

– Спасибо за кофе, – добавил Горман. Он провел рукой по своим коротко стриженным волосам, надел фуражку и вышел из комнаты. Бёрк проследовал за ним и мягко прикрыл дверь.

Рипли трясло и явно не потому, что она выпила слишком много кофе. Она опустилась на колени и погладила кота, задумавшись, случались ли кошмары и у него.

ДАТА: 6 ИЮЛЯ 2179 ГОДА

Они гнались за ней. Уже не один, теперь тварей было множество, а коридоры были просторнее, чем на темном корабле. Она отскочила от неотесанного камня, покрытого вязким слоем, который заставил отшатнуться от него подальше. Споткнулась о какие-то витые штуки, напоминавшие людские внутренности. Попыталась закричать.

«Я должна их предупредить. Они идут, они знают, что мы здесь, и я должна предупредить остальных!»

Она не знала, кто это – «остальные». Не Даллас, не Ламберт, не Кейн – они все были давно мертвы, – но те другие, из какого-то другого места, где-то глубоко в тех темных, тяжелых воспоминаниях, что так часто грозили вырваться наружу и открыться ей.

И она бежала, не останавливаясь. Чудовища гнались следом, и она совершенно точно знала, что они догонят ее и разорвут на кусочки прежде, чем она снова найдет друзей.

Рипли начала просыпаться, с криками, в поту. Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что за ней больше никто не гонится и она, на самом деле, находится в безопасности, как и всегда.

Почти.

Если не считать постоянных кошмаров. Они преследовали ее, и как бы она ни отказывалась признавать результаты своего освидетельствования, как бы ни стремилась доказать их ложность – Рипли знала, что ее психика была повреждена. Ее разум больше не принадлежал ей. Эта тяжелая тьма, что гнездилась внутри нее, медленно, но неумолимо склоняла ее к своей воле.

Она плеснула водой себе в лицо и на шею, смыв пот, выступивший от кошмаров, но не ощущение этих кошмаров. Потом посмотрела в зеркало и точно осознала, что нужно сделать.

Контактная карта Бёрка лежала там же, где он ее оставил. Рипли вставила ее в модуль и позвонила ему. Он ответил, но выглядел сонным и растерянным. Ему понадобилось несколько секунд, прежде чем заговорить.

– Рипли? – он оглянулся на часы и понял, что было еще очень рано. – У тебя все хорошо?

– Скажи мне одну вещь, Бёрк, – сказала она. – Вы собираетесь их уничтожить, да? Не изучать. Не привозить с собой. Просто истребить.

– Именно. Даю честное слово.

Она помолчала мгновение, и ее судьба в этот момент оказалась на распутье. Оставить все как есть – и рано или поздно она придет к краху. Столкнуться со своими страхами, лицом к лицу встретить эти кошмары – и когда-нибудь она, возможно, сможет жить дальше.

– Хорошо, – проговорила она. – Я полечу.

Бёрк собирался что-то ответить, но она оборвала связь и откинулась в кресле.

Рипли стало легче – она почувствовала себя иначе. Тяжесть внутри, эта темная звезда… она пропала. Что бы это ни было, оно покинуло ее. И хотя она пришла в замешательство, жалеть об этом вовсе не хотелось. Какие бы воспоминания ни приходилось ей переживать в тех кошмарах, глубоких и мрачных, с ними было навсегда покончено, и она была этому лишь рада.