Михаил Ланцов - Ротмистр Империи [litres]

Остальных участников тоже не обидели. Даже немцев, чеха и поляка. У каждого теперь минимум висело по Георгиевской медали, а также по солдатскому Кресту. В общем – красавцы-мужчины. Да еще и обещанной Максимом премией их не обделили. И тех, кто погиб, тоже, переслав ее родичам.

Однако на ступеньках Зимнего дворца его перехватил запыхавшийся фельдъегерь. Вид у бедолаги был, словно у загнанной лошади. Видимо, уже с ног сбился, ища его.

– Ваше высокоблагородие, вам пакет, – произнес он и протянул конверт весьма скромной пухлости. Все выглядело так, словно там лишь один листок, сложенный вдвое. Максим к таким письмам как-то не привык. Там, в XXI веке бумаги марать уже не любили. А здесь предпочитали масштабные портянки. Поэтому ротмистр незамедлительно вскрыл конверт и со скепсисом прочитал краткое послание.

На арену наконец-то вышла бабушка супруги. Он видел ее всего лишь раз. На венчании. Она посетила церемонию и даже поздравила новобрачных. Но как-то без огонька. Впрочем, и не кривилась. Бабулька держала нейтралитет и наблюдала. А тут не усидела. Пообщаться ей, видите ли, захотелось.

«Может, ну ее к черту?» – промелькнула у Максима дурная мысль. Но он от нее отмахнулся. Поблагодарил фельдъегеря. Сел в автомобиль и по-ехал в Гатчину.

В обычное время от Зимнего до Гатчины можно было добираться спокойно полдня или даже больше. Пока в пролетке доедешь до вокзала. Пока сядешь в поезд. Ну и так далее. Но Максим был за рулем отличного автомобиля, поэтому уже через час оказался у парадного входа Гатчинского дворца.

Его ждали.

О том, кто такая Мария Федоровна, он никогда бы и не узнал, если бы не увлекся военно-исторической реконструкцией Первой Мировой войны. Точнее, она осталась бы в его памяти как очередная бесцветная супруга проходного Императора России. Но, разобравшись, Максим сильно поменял свое мнение о ней…

Александр III свет Александрович, несмотря на злобную революционную пропаганду, изображавшую его тупым держимордой, был добрым, мягким увальнем и классическим подкаблучником, которого крепко держала в своих миниатюрных лапках его супруга. Очень изящная дама. С детства ее не готовили управлять государством, но пришлось. Потому что ее супруг оказался совсем к этому не способен.

Женщина действовала в рамках своего разумения, испытывая немалые проблемы от нехватки образования и эмоциональных перегибов. Однако же именно она стала автором промышленной революции России в конце XIX века. Именно благодаря ей появилась Транссибирская магистраль. И Русско-Японская война за контроль над китайскими рынками сбыта «вылупилась» тоже благодаря ее усилиям.

Мария Федоровна даже после смерти своего царственного супруга сохранила немалое влияние, создав фактически второй центр сил Империи. Второй двор. Из-за конкуренции с Александрой Федоровной за влияние на Николая.

Эта женщина обладала далеко не абсолютной властью, всегда действуя исподволь, с помощью других людей. Она стала настоящим серым кардиналом, который фактически и правил Российской Империей последние полвека ее существования. Этаким Ришелье в юбке. И вот теперь Максим сидел напротив нее за изящным чайным столиком…

– Что с вашим лицом? – поинтересовалась она после завершения ритуальных фраз приветствия. От взгляда Марии Федоровны не укрылась свежая царапина на его лице.

– Покушение, – как можно более обыденным тоном ответил ротмистр. – А потом пришлось поучаствовать в задержании разбойничков. У меня автомобиль, а полиция не успевала со своими гужевыми упряжками. Разбойнички могли разбежаться.

– Покушение? – переспросила она, немало удивившись.

– Так точно. Полагаю, что завтра в газетах напишут, – ответил парень, и она кивнула, принимая нежелание Максима беседовать об этом. После чего перешла к более интересной теме.

– Мне сказали, что вы нашли способ вылечить моего внука. Это так?

– Это преувеличение. Я предложил способ не вылечить, а облегчить ему жизнь. Но метод разработала Вера Игнатьевна Гедройц. Это всё ее заслуга. Мое участие ограничилось лишь дилетантскими измышлениями, которые, к счастью, оказались верными.

– А Вера Игнатьевна настаивает на том, что она всего лишь проверила ваши тезисы.

– Не обращайте внимание. В ней говорит излишняя скромность. Она удивительная умница. Побольше бы нам таких врачей. А я? А я – дурак. Подвел и Цесаревича, и Его Императорское Величество.

– Вы?! Как же?

– Вы же знаете, что злые языки называют Николая Александровича «кровавым». Глупость. Но иной раз проскакивает, особенно среди злопыхателей. А после моего венчания с Татьяной всех дочерей Государя стали называть шлюхами. Думаю, те же самые люди. Так что, я не удивлюсь, если Цесаревича вскорости обзовут «кровососом».