Вячеслав Кумин - Взлет Роя

«Любовь ли это с ее стороны? Бог весть, но страсть точно! Причем бешеная, что неудивительно с ее психовывихом, – подумал Роев, с трудом вынырнув из потока чужих чувств. – А оно мне надо?»

Будучи профессиональным космонавтом, Роев умел брать чувства под контроль разума, ибо бесконтрольные эмоции в космосе могли привести к гибели. Вот и сейчас он попытался проанализировать ситуацию и найти из нее выход. Ибо близость с Эхинацеей могла привести к еще большим проблемам, так что правильнее было бы сохранять и дальше дистанцию и выдерживать ровные отношения. До сих пор это ему удавалось, хотя он не мог не заметить, скажем так, странностей в поведении Эхинацеи. Но списывал на ее психологический возраст, дескать просто флиртует, играет в любовь, как любая девушка ее психологического возраста, ну и инстинкты ей велят нивелировать возможную угрозу от настороженно относящегося к ней мужчины, а сделать это лучше самым простым и древним способом…

«Но, похоже, все зашло несколько дальше», – подумал он.

Владислав указал на кресло, что сплела сама Эхинацея.

– Что-то случилось? – вновь спросил Роев, присаживаясь напротив.

– Ничего. Просто…

Владислав явственно почувствовал, как палитра эмоций, излучаемых Эхинацеей, стала быстро меняться, начала расти доля смущения, появилась горечь разочарования и даже обиды.

Женщина порывисто встала.

«Э, нет, мне на подводной лодке только обиженной женщины еще не хватало!» – мысленно воскликнул Роев.

Он не понаслышке знал, что это такое, а в его случае это и вовсе может стать сущим кошмаром, ведь она сильный псион, да еще со сдвигом по фазе. А что может сотворить псионик, впавший в ярость… даже его фантазии не хватало, чтобы это представить. Так что проблему требовалось срочно решить.

– Постой… Иди сюда, – как можно нежнее позвал Владислав и протянул руку.

Разочарование сменилось радостью.

Ну а дальше произошло то, что он уже видел в своем видении.

Вот только видеть это одно, а ощутить все наяву – совсем другое. А все дело в том, что они оба являлись псиониками, и это сильно сказалось на испытываемых эмоциях, точнее их восприятии друг друга, что в свою очередь только усиливало чувства, словно срабатывал генератор-усилитель или использовался во все больших дозах допинг.

Мозг буквально выносило от вошедших в резонанс чувств. В какой-то момент они достигли резонансного пика, произошло своеобразное слияние ментальных полей, и Рой с Эхинацеей ощутили себя в прямом смысле единым целым.

Мягко говоря, странное ощущение. Оно даже несколько напугало Владислава.

«А ну как не удастся расцепиться?!» – мелькнула паническая мысль.

«Все будет хорошо, не бойся…» – возникла другая мысль, полная удовлетворения.

Казалось, потребовалась целая вечность, которая на самом деле уложилась в одно мгновение, чтобы понять, что это была ответная мысль Эхинацеи.

Наступило некоторое отрезвление, но к разрыву слияния это не привело. Зато такое чуть отстраненное восприятие происходящего позволило ему увидеть-ощутить себя висящим в космической пустоте…

Однажды Владислав видел карту Вселенной, где каждая звездочка – это галактика, и вот эти точки-галактики объединены в скопления, а сами скопления связаны своеобразными тропками. Так вот это было очень похоже, но в то же время Роев осознавал, что это не вид Вселенной.

Через бесконечное мгновение он понял, что это мозг, энергетическая проекция его мозга.

Вселенная и мозг на самом деле удивительно схожи в своем виде.

Пришло осознание, что каждая определенная зона – скопление галактик – отвечает за ту или иную функцию тела: обоняние, осязание, слух, зрение и так далее. Нашел и зону памяти.

Тут была явно видна аномалия. К этой зоне словно проросли корни, и тонкий, но очень плотный «звездный» жгут шел наверх.

Роев рассмотрел, к чему ведут эти жгуты.

«Так это нейронная связь с моим мозговым червем», – понял он, увидев дополнительную структуру «галактических скоплений», довольно сильно отличающуюся от подобных скоплений в его «вселенной».

Все говорило о чужеродности, главным образом своей гораздо большей плотностью и соответственно жесткой структурированностью, словно атомарная решетка железа в сравнении с той же атомарной решеткой, скажем, алюминия.

Пришло четкое знание, что это биологические банки памяти, а-ля флешки.

«Но об этом я и раньше подозревал…» – отстраненно подумал он.

Обнаружилась и еще одна дополнительная чужеродная система в мозгу, но если черви были внешними и лишь соединялись с мозгом жгутами, то эта находилась в самом центре его Вселенной, возле мозжечка.