Михаил Атаманов - Восьмой сектор [litres]

Принцесса Астра в светлой пушистой пижаме сидела на полу, испуганно прижимая к себе бледную, безжизненно обвисшую Флору. Глаза маленькой Ищущей Правду были широко раскрыты и не реагировали на свет, из ноздрей девочки обильно текла кровь. Этой кровью уже была заляпана пижама Астры, ночнушка Флоры также была мокрой, целая лужа натекла на пол…

– Срочно доктора в каюту-2! – проговорил в свой передатчик оказавшийся рядом Попори-де-Кача.

Астра посмотрела на меня, глаза девушки были круглыми от ужаса.

– Флора вдруг страшно закричала и упала с кровати на пол, – пояснила перепуганная принцесса. – А когда я к ней подбежала, сестра уже не реагировала на мои слова.

В комнате как-то резко стало тесно от сбежавшегося народа. Над маленькой Ищущей Правду склонилось сразу несколько человек и хамелеонов.

– Она дышит! – радостно закричал кто-то.

– Пропустите доктора! – В каюту влетел Никозид Брандт со своими помощниками, всех сразу же попросили выйти в коридор.

Через несколько минут носилки с больной пронесли мимо меня, я успел разглядеть трубки, вставленные в рот и ноздри девчонки. Перепуганная Астра билась в истерике и ревела, никто не мог ее успокоить. Девушка кричала, что ни за что не останется одна в этой комнате, что ей страшно. Я велел принцессе перебираться в мою каюту, а хамелеонам обеспечить охрану.

Лишь через пару часов принцесса наконец-то немного успокоилась и уснула на диванчике, я сам лично укрыл ее теплым пледом, оставил Фобоса охранять спящую, а сам пошел во врачебное крыло. Никозид Брандт сидел в кресле уставший и печальный, в этот момент хорошо были заметны прожитые им долгие годы. На мой вопрос о состоянии Флорианны опытнейший лекарь растерянно пожал плечами:

– Мой принц, вы все равно не поверите в сделанный мною диагноз. У девочки порваны билипидные мембраны нервных клеток и словно разом выжжены аксоны на целых участках тела. Такие тяжелейшие травмы возможно нанести разве что боевым пехотным резонатором, но тогда непонятно, почему не пострадали другие типы клеток, лишь только нервные.

– Стоп, стоп. Теперь то же самое, но более понятным языком, – попросил я доктора. – Какие у Флорианны травмы и чем это ей грозит?

Доктор посмотрел на меня печально, словно только что мои интеллектуальные способности сильно упали в его глазах, и проговорил:

– Если совсем доступно объяснять, то девочка парализована. У нее полностью выжжены клетки, отвечающие за передачу нервных импульсов к мышцам. Особенно сильно пострадали ноги, шея и плечи. Бедная девочка никогда не сможет шевелить руками и ногами, не сможет держать голову и поворачивать шею. Не сможет управлять многими лицевыми мышцами – улыбаться, хмурить брови, шевелить губами, глотать пищу, не сможет говорить. При этом она способна видеть, слышать, способна понимать увиденное и услышанное, ее головной мозг вообще не пострадал, как это ни странно. Я, несмотря на все свои знания и опыт, не понимаю, что с ней произошло и как вообще возможно настолько избирательно искалечить человека.

А я вот как раз знал, что случилось с малышкой и кто это сделал. Но говорить доктору не стал – эти знания не помогли бы ему в лечении, но подняли бы кучу ненужных в моей ситуации вопросов. Тренькнул сигнал вызова. Я выслушал поступившее сообщение и проговорил с грустной усмешкой:

– Беда не приходит одна. Меня вызывают в Тронный Мир к Императору с формулировкой «немедленно».

Я стоял в штабе возле большого стола, на поверхности которого отображалась карта Восьмого Сектора. Капитан Оораст Поль, не скрывая своего раздражения, движением кисти смахнул c экрана очередной раскритикованный мной маршрут до Тронного Мира. Присутствующий рядом адмирал Киро Сабуто тоже не выдержал:

– Мой принц, ну откуда такая уверенность, что герцог обязательно перехватит флот в Тессе? Мы же не преступники какие-нибудь. Да, имела место стычка с его сыном в системе Хнель, но Перес сам полез первым на территорию, официально объявленную закрытой. Да и все записи сражения с подробным хронометражем показывают, что именно корабли Переса открыли огонь первыми, они же первыми уничтожили наш фрегат. Какие к нам могут быть претензии?

– Робен не отвечает на мои запросы, – ответил я немного невпопад. – Это значит, что моего брата ограничивают в свободах, не дают возможности общаться по дальней связи. Получается, его взяли в оборот и прессуют, выбивая нужные показания. Отдать команду задержать и провести допрос самого правителя звездной системы может только глава Оранжевого Дома. А ведь Робен – нейтральная сторона, не участвовавшая в конфликте, и то ему досталось. И только представьте, как отреагирует герцог Паоло на появление тех, кто действительно воевал с флотом его сына?