Денис Владимиров - Шкуры из стали [СИ]

Данных по Девяти мирам в результате целенаправленной политики «БиоТеха» было очень мало. А Перпетуум являлся довольно специфическим миром, который не интересовал широкие массы на начальных этапах, когда еще царила общая информационная вакханалия. Затем многое порезали, в договора ввели пункты о неразглашении сведений, кроме как через специальную службу цензуры. Поэтому полноводная река мусора с небольшими вкраплениями действительно ценных сведений превратилась в ручеек, который тоже впоследствии иссяк.

Переименовал шкалы в привычные «жизнь», «выносливость» и знакомое только понаслышке«мана», постарался изучить интерфейс. Однако, больше ничего добиться не мог, кроме как возможности перейти в меню распределения характеристик. Ни тебе компаса, карты, часов, термометра, барометра, калькулятора… Да, что говорить даже обычного блокнота не было, как и не имелось возможности сделать видео— или аудиозапись, фотографию.

Еще одно, очень важное действие:

«Вы хотите, чтобы получаемый вами опыт аккумулировался в накопителе кольца-идентификатора ? Да/Нет»

Хочу.

До вашей материализации в новом мире осталось ….9…8…7…6

«Внимание, происходит процесс адаптации! Пожалуйста, для вашего же блага, не делайте никаких движений, не открывайте глаза в течение 1.30….1.29…1.28…»

Первое ощущение — сырость. Очень необычно. Особенно после раскаленного пекла Пустошей, где адское солнце и пески вытягивали из воздуха всю влагу.

Второе — холод. Будто обнаженной спиной меня прижали к куску льда. Мгновенно проморозило, забегали загоношилсь по всему телу мурашки. Чуть-чуть приоткрыл глаза, но и этого хватило, чтобы местное светило резануло по ним со всей щедростью. Секунд двадцать ничего не видел за белыми пятнами с радужной каймой. Затем зрение начало медленно восстанавливаться, фокусируясь вместе с отсчитывающим последние секунды таймером. Никогда не любил эти первые моменты в любой игровой реальности — беспомощность практически абсолютная.

Наконец удалось рассмотреть ярко-синее, почти лазурное небо, по которому медленно и неспешно ползли громады многоэтажных, рыхлых слегка серых облаков.

Третье — звуки. Сотни самых разнообразных, начиная от стрекота кузнечиков на все лады и заканчивая пересвистами, жужжанием, и кваканьем лягушек.

И только сейчас меня догнал и подмял дикий восторг.

Я — сделал! Я — смог! К черту РСП! К черту АМД!

И плевать, плевать на то, что этот клан посчитал меня законной дичью! Стальные волки?! Хоть медведи! Я — человек! И это мои предки помножили на ноль саблезубых тигров и мамонтов, это мои предки ходили, кутаясь в шкуры диких животных!

Вас уже десять тысяч?! Хоть сто! И где же я вас всех хоронить-то буду?

— Выкуси, сука! —это уже АМД.

Распирало изнутри так, едва не заорал от избытка чувств.

Сильные эмоции ничего хорошего не несли, не несут и не будут нести. Тем более в незнакомых пампасах. Поэтому пересилил себя, остался на месте, лежа на спине на мокрой и холодной земле.

Выдох-вдох. Выдох-вдох.

Выдох-вдох.

Минуты три потребовалось, чтобы выбросить из головы все несущественное и сосредоточится только на предстоящих проблемах.

Да, первый этап плана выполнен — я оцифровался, перехитрил АМД и саму систему РСП. Но это всего лишь пусть и большой, но один шаг. А до цели их — как до Китая. Но словами не передать, как круто избавиться от знания дня своей смерти, которое давило, душило, не давало расслабиться. Мешок с плеч? Бетонный блок, по меньшей мере!

Осторожно поднялся на ноги. Шкала выносливости сразу просела процентов на десять. Вот это плохо. Интересно, а как быть тем, кто, например, сразу все очки характеристик бросил в ту же силу воли, мечтая стать могущественным магом?

В интерфейсе ничего не поменялось, не появилось дополнительных вкладок и иконок, продолжало удивлять отсутствие компаса, часов, карты, она была бы сейчас очень кстати, даже полностью покрытая «туманом войны». Но никаких тебе излишеств. Будто у тебя стоит голый нейрочип, чей функционал урезан до невозможности.

Осмотрелся.

Я оказался на вершине каменистого холма. Тут и там скальная порода пробивалась сквозь щебень и черную землю. На ней редкими клочками отвоевывала новое жизненное пространство пока скудная растительность. Незнакомый мне колючий кустарник, похожий на зеленый, почти изумрудный шар, в неведомых и причудливых желтых узорах соцветий. Запах абсолютно незнакомый, но приятный, щекочущий ноздри. Местами среди обычных клочков горно-луговой травы, встречались островки клевера, пока еще зеленого ковыля, который легкий ветер клонил к земле. Мимо пролетел огромный шмель, с палец толщиной, мохнатый и важный, а еще, судя по наростам оранжевой пыльцы на задних лапах, — хомячина не из последних.