Anne Dar - Металлический турнир [СИ]

— Там всегда месиво, — попытался усмехнуться Барий, но Радий его перебил.

— Финал этого турнира отличится… — После этих слов, Металл резко повернул тему в иное русло. — Мы ведь не самоубийцы, чтобы переходить тебе дорогу.

— Мы не тронем её, — вдруг бросил на меня взгляд Барий, после чего с иронией добавил. — Слишком мало косточек. А если серьезно… В критическом случае мы встанем на твою сторону. Просто нужно, чтобы ты знал это.

— Не зарекайся, — холодно отозвался Платина, заставив своих собеседников оголить белоснежные зубы. После этого гости молча перепрыгнули на другой берег реки и скрылись в зарослях так же беззвучно, как и появились.

— Почему ты не заметил их присутствия? — Положив термос в рюкзак Платины, спустя полминуты спросила я.

— Заметил, но слишком поздно, так что не было смысла скрываться. Вода перебила шум их передвижения, и направление ветра было в их сторону. Нам стоит уйти подальше от реки, — напряженно оглянулся Металл.

— Они не из «плохой компании»? — Как бы без особого интереса спросила я.

— Определенно нет.

— А мы?

— Мы похожи на плохую компанию?

— Я почему-то уверена, что в нашем союзе не я одна с гнильцой, — глядя себе под ноги, отозвалась я, вспоминая собственноручный расстрел.

День подходил к концу, и мои ноги начинали ныть, но я всем своим видом старалась демонстрировать невозмутимую собранность и полную решительность пробежать марш бросок в любой момент. Платина же словно стал более сосредоточенным, будто пытался расслышать треск каждой ветки в Ристалище. За прошедшие сутки мы дважды делали незначительную дугу, чтобы не столкнуться с другими участниками, которые наверняка даже не подозревали о нашем присутствии. В такие моменты я усаживалась Платине на спину и следующие полчаса мы почти беззвучно бежали сквозь лес. Хотя мои руки и ныли к концу подобных пробежек, это было куда лучше, чем идти собственными ногами. Казалось, будто Платина может тащить меня на себе вечно и наверняка бы тащил, если бы в итоге я не сдавалась, прося его опустить меня на землю, после чего, из-за затекших конечностей, я ходила в растопырку и махала руками в разные стороны.

Мы устроились под большим дубом, у которого минутой ранее мой напарник прикончил птицу, отдаленно напоминающую гигантскую утку. За весь день мы едва ли проронили больше пары десятков слов в адрес друг друга, и ужин у костра не стал исключением. Платина определенно прислушивался к окружающей среде с большей осторожностью, словно пытаясь отстраниться от треска горящих веток.

Чем дальше на север мы заходили, тем холоднее становились сутки. Всю ночь я провалялась под боком у Платины, а за час до рассвета и вовсе проснулась в обнимку с ним. Поразительно, но он всё еще ни разу не заснул и даже не болел признаками сонливости. Мой правый бок затек, так что я перевернулась на левый и, с бесцеремонностью сонного человека, потянула Платину за его правую руку, словно накрываясь им, как одеялом.

Я проспала до семи утра, а когда проснулась, солнце только едва начинало вставать. Обычно Платина никогда не пренебрегал завтраком, поэтому я удивилась, когда он решил его отложить. На подсознательном уровне я даже напряглась. Казалось, будто с приближением к финишу у меня всё сильнее подсасывает под ложечкой, отчего напряжение в моей грудной клетке словно росло само собой.

Потянувшись, я посмотрела на часы. Двадцать второе число, всё еще жива, как и двенадцать участников. Наблюдая за тем, как Платина ловко скручивает спальные мешки, я неосознанно вспомнила об Эльфрике. Наверное, это произошло потому, что мой дядя так же ловко складывал льняные мешковины, из которых позже мастерил крепкие сумки.

С самого начала Платина усадил меня к себе за спину и следующие два часа мы, с короткими остановками, мчались через лес, пока мой живот предательски не заурчал с такой силой, что я даже вздрогнула. Поразительно, но мой союзник умел находить еду в течении пяти-десяти минут, чего мне было не дано. В итоге мы объелись странными розовыми грибами и обжарили около килограмма синих шишек, которые, не смотря на морозы, всё еще были наполнены спелыми семечками.

День был пропитан морозной тишиной, и казалось, словно только наши теплые дыхания разбивают воздух струйками теплого пара. Я как никогда радовалась своим варежкам, кофте и возможности держаться поближе к Платине, источающему чистое тепло. За день мы еще трижды остановились, чтобы перекусить мелкой дичью или случайными растениями, а к концу дня я совершенно закоченела. Температура воздуха резко понизилась и я готова была поставить сто монет на то, что сейчас, в этой части Ристалища, было минимум минус десять градусов. Не смотря на терморегулируемый комбинезон, я продрогла до самых костей, но изо всех сил пыталась это скрыть: шла уверенно, пытаясь не ежиться, дышала ровно и только через нос, чтобы не сорваться на клацанье зубов, и смотрела себе под ноги, чтобы не встретиться с испытывающим взглядом Платины, который каждые полчаса интересовался, не замерзла ли я. Сам Платина, странным образом, оставался не только не продрогшим, но даже горячим. Стараясь сдерживать свой позыв прислониться к теплу, я шла впереди Металла, чтобы не смотреть в его широкую и наверняка теплую спину. Холодное небо словно давило на нас всей своей массой, с каждой минутой вызывая во мне всё большее желание — упасть ничком в промерзшую траву и заснуть до наступления лета.