Владимир Поселягин - Охотник - Охотник. Зверолов. Егерь [сборник]

Побродив по комнатам, привыкая к обстановке и запаху, стоявшему в них, я потрогал вещи и, поправив криво висевшую картину с натюрмортом, направился к вешалке, где снял пальто и шапку. Пора идти в магазин.

Сунул оба жестяных бидона в сумку: один, тот что для сметаны, был эмалированным, литра на два, а для молока – алюминиевый, литра на три с половиной – вышел из комнаты и закрыл нашу квартиру на ключ.

Пока я надевал обувь и спускался во двор, мне так никто и не встретился. Только на выходе со двора на улицу попалась девочка лет десяти, которая тихо поздоровалась и, получив бодрый ответ, остановилась и долго буравила мне удивленно спину взглядом.

Повернув за угол, я уточнил у прохожего, где магазин, после чего отстоял небольшую очередь и направился домой, неся в руках тяжелую сумку с двумя буханками черного хлеба, бидонами с молоком и сметаной, которые продавались на разлив из огромных фляг. В магазине витал неповторимый и даже немного знакомый запах.

Когда до дома осталось полквартала, я увидел книжный магазин на первом этаже пятиэтажного здания и, помедлив, повернул к нему. Денег осталось мало, но можно же просто посмотреть.

– Игорь, здравствуй, – окликнула меня дородная продавщица лет за сорок, с явно выраженным вторым подбородком.

– Простите?

– Ой, ты же ничего не помнишь, – жалостливо улыбнулась та. – Я Людмила Андреевна Андреева, мы живем в соседней коммунальной квартире на одной с вами площадке. Моя Настя учится с тобой в одном классе.

– Не помню, но буду знать. Приятно с вами снова познакомиться, – приветливо улыбнулся я, что с этой мордашкой, которая мне досталась, было не трудно. – Мне бы хотелось посмотреть свод законов по уголовному и гражданскому кодексу. Это возможно?

– Ой, конечно-конечно. Я сейчас.

Соседка скрылась в подсобке, после чего появилась с двумя книжицами в мягкой обложке. Обе были красного цвета и имели звезды на обложке.

Получив в руки вожделенные книги, я открыл их и быстро пробежался.

«Да, это то, что мне нужно… Блин, по полтора рубля каждая, а у меня всего осталось тридцать копеек с мелочью».

– Людмила Андреевна, а можно мне взять их в долг? Я постараюсь вернуть деньги как можно быстрее.

– Конечно, я сейчас запишу. Кстати, твой прошлый долг за ноты уплатила твоя мама.

«Ага, значит, это тут обычное дело», – понял я.

Убрав книжицы в сумку, я поблагодарил соседку, вышел на улицу и неторопливо направился домой. Было около четырех часов, скоро вернутся родители с работы. Ну, отец-то к пяти будет, а вот мать работает до шести. Для меня, кстати, после всех этих месяцев адаптации они уже стали родными, и не вызывает отторжения, когда я их называю, как было ранее. Да и родственники со стороны матери, с искренней заботой следившие за мной в больнице, тоже стали родными и близкими людьми. Несмотря на то что являлись представителями еврейского племени. Когда обо мне безвозмездно заботятся – я это ценю.

Во дворе было так же пусто, поэтому я спокойно следовал к своему подъезду. Не знаю, что сподвигло меня отскочить в сторону, видимо интуиция, но сверху начался литься желтый дождь. Я смотрел на ухмыляющегося Ромова, который продолжал мочиться, стоя на подоконнике. Дождавшись, когда искусственный дождь прекратится, я отряхнулся – несколько капель попало, не отрицаю – и еще раз пристально посмотрел на окно Ромовых. Недоносок уже скрылся. Я направился в подъезд.

Стук в дверь я услышал в полпятого, когда заканчивал листать уголовный кодекс. В принципе, изменений было не так много. Я-то больше знал российский уголовный кодекс, но теперь понятно, что большая часть текста взята из этого, из советского. Даже некоторые параграфы совпадали.

– Войдите, открыто! – крикнул я.

Я сидел на стуле у окна, поэтому только повернулся, когда неизвестный открыл дверь.

– Здравствуй, Игорь, – поздоровался старший лейтенант милиции, на входе снимая форменную шапку с кокардой. – Ты помнишь меня?

– Здравствуйте, Петр Семенович. Проходите, присаживайтесь. У меня амнезия, с памятью после того, как очнулся в больнице, все в порядке, – на всякий случай я напомнил. – Вы трижды приходили ко мне насчет нападения, но, как и тогда, и сейчас я скажу. Ничего не помню.

– Я по другому поводу, – ответил участковый и присел на тахту, застеленную покрывалом. – Ты ничего странного не слышал у вас в коридоре?

– Да нет. Я только проснулся… правда, не понял, из-за чего. Ходил в магазин за свежими продуктами. Но, видимо, слишком устал и лег спать. А потом меня что-то разбудило, решил вот почитать.